Примерно в таком положении оказались и мы, зажатые между фронтом и границей, и придавленные сверху лабораторным предметным стеклом, которое не только позволяет наблюдать за нами, но и лишает подвижности так, что вдохнуть порой невозможно. Вольно или невольно сегодня это стекло работает на выдавливание
Об этом на своей странице в Facebook рассуждает боевик Александр Ходаковский.
«Самое большое, что Россия могла сделать для нас — это признать наши документы. Когда так случилось — я разразился восторгом, но как и все в нашей жизни это вскоре стало нормой, а если задуматься — для многих возможность попасть в Россию как окно в другой мир. Второй день не выходят из головы строчки Высоцкого «мне нельзя налево, мне нельзя направо — можно только неба кусок, можно только сны» из песни «Мне нельзя на волю — не имею права…» Примерно в таком положении оказались и мы, зажатые между фронтом и границей, и придавленные сверху лабораторным предметным стеклом, которое не только позволяет наблюдать за нами, но и лишает подвижности так, что вдохнуть порой невозможно. Вольно или невольно сегодня это стекло работает на выдавливание, и если бы не упомянутое признание — куда бедному податься?
Местные рассказывают: приезжает в их аграрный район министр сельского хозяйства, про которого я слышал, что человек неплохой. На вопрос «а почему фермер сдал около сотни тонн зерна на элеватор, а ему не вернули ни деньги, ни зерно?» ответил «шуткой»: а вы директора вывезите в лес да прострелите ему колено (если верить рассказу). Понятно, что человек вроде как пошутил. Пошутил по-глупому, но это не от малого ума — от безысходности. Даже он, министр сельского хозяйства, в этой народной республике бессилен что-либо сделать, потому что сельхоз комплекс под непосредственным кураторством первых лиц — хочу казню, хочу милую. И не директор элеватора ограбил фермера — и это все понимают. Реализуется сознательная политика по методичному отбору эффективных хозяйств путем ценового и фискального давления с последующей передачей в руки приближенных лиц.
Это просто пример, каких тысячи. Но здесь же сразу возникает политический момент: если это происходит — значит, это кому-то нужно? Министр то, чтобы вы понимали — человек из России, прибыл, считай, добровольцем. Он что, не видит, не докладывает? Что, не видят и не докладывают сотни других «добровольцев»? И видят, и докладывают…Кто накрыл нас этим стеклом? Кто проводит эксперименты? Какие такие младотурки на нас учатся политике? Знаю про одного, что попал на нашу тему буквально сразу после того, как пришел в соответствующую организацию с политическим профилем — без опыта, без мозгов, но уже с предельной верой в свои силы и в наше ничтожество, позволяющие ему смотреть свысока на «пардон, мышей». Вообразил себя кукловодом, и что интересно — получается! Получается, потому что образовался союз по интересам — вы мне то, что я хочу, а я вам протекцию наверху… До Путина далеко — не каждый докричится, да и на фоне общей нагрузки как-то не всегда до нас. Так что хорошо, что признали документы: кому совсем тяжко — могут выползти перевести дыхание», — пишет Ходаковский.
В комментариях жители псевдореспублик сетуют на то, что вместо обещанных российских они получили местные паспорта, на которых «далеко не уедешь».