До начала войны Донецк был более европейским, чем многие города Украины, он успешно развивался, теперь там царят тревога и неизвестность.
Об этом в интервью “Апострофу” заявил освобожденный из плена боевиков известный донецкий ученый-религиовед Игорь Козловский.
По его словам, нельзя говорить о населении всего региона как об одной личности.
“Когда пытаются разделить “мы” и “они”, то мы наступаем на те же грабли: Запад-Восток, Север-Юг, эта часть – другая часть. Мы уже с этим играли и доигрались. Там есть разные люди с разными позициями. Одни ностальгируют по тому состоянию в Украине, в котором они жили. Вспомните, как расцветал Донецк перед Евро-2012 и после. Город хорошел, люди стали чувствовать себя более-менее нормально”, – сказал Козловский.
Он добавил, что другие сожалеют о том, что регион не присоединила и не присоединит Россия. Кроме того, есть люди, которые просто хотят мирного существования, чтобы все это прекратилось, и они могли бы свободно ездить к своим родственникам, получать пенсии. Они хотят спокойной жизни.
Ученый уточнил, что действительно есть и такие люди, которые искренне верят, что Россия возьмет Донбасс к себе.
“Человек же – существо, которому по своей природе присуще на что-то надеяться. Что больше всего нас изнуряет? Тревога. Тревога изнуряет даже больше, чем страх. Страх – это когда мы боимся чего-то конкретного, а тревога провоцирует состояние, которое говорит о том, что ты будущим не управляешь. Неизвестность. И это больше всего изматывает. Поэтому большинство людей хотят какой-то стабильности, ясности, понятного развития событий. Это и приводит их к мечтам и надеждам: как в сторону России, так и в сторону Украины”, – сказал он.
Вместе с тем, Козловский отметил, что шахтеры – уже не та критическая масса, способная что-то менять.
“Это героический труд (шахтеров, – ред.), несомненно. Это проявилось и во время Второй мировой: шахтерские дивизии воевали… Мы знаем, что в конце 80-х – начале 90-х годов шахтеры были тем фактором, который развалил СССР. А дальше начинается печальная история шахтерского движения. Постепенно отпадает необходимость в таком количестве шахт… Шел процесс вытеснения шахтеров на маргинальный уровень… Затем появились копанки, где достаточно опасный труд шахтера, но где человек может быстрее заработать деньги. Все это привело к тому, что упал престиж шахтерского труда, а отсюда – разобщенность шахтерских коллективов”, – рассказал ученый.
По его словам, нет уже таких мощных шахтерских коллективов, которые были на переломном этапе в конце 80-х. Кроме того, в шахтах работает меньше молодежи.