В августе 2015 года — задолго до объявления Кремлем начала новой сирийской кампании — Россия подписала всеобъемлющее военное соглашение с Асадом.
Это соглашение дало Москве виртуальный карт-бланш в Сирии и сменило статус страны на что-то вроде положения Абхазии и Южной Осетии, а не суверенного государства, где размещены российские войска.
Российские командиры координируют военную стратегию в Сирии, и они сыграли решающую роль в изменении хода войны против Асада. Российские силы координируют все аспекты сирийской авиации и авиаударов. Они укрепили инфраструктуру авиабазы Шайрат, которая, предположительно, избавилась от своих запасов химического оружия в 2013 году. Без сомнений, в процессе реконструкции элементов базы они не могли не знать о наличии там химических боеприпасов.
По некоторым данным, источники в разведке подтвердили, что на базе находились российские военнослужащие, когда боеприпасы химического оружия загружали на сирийские истребители. Силы российской авиации, возможно, находились над местом происшествия во время химической атаки, и российский дрон наблюдал за больницей, в которой лечили жертв атаки с применением зарина непосредственно перед бомбардировкой — возможно, чтобы уничтожить доказательства атаки. Бомбардировки больниц стали частью стратегии войны в Сирии.
Все это означает, что российские войска, вероятно, знали о нападении с применением зарина — так же как они знали обо всех сирийских бочковых бомбах и применении хлора во время атак. Они были неотъемлемо вовлечены в планирование и реализацию стратегии, частью которой были эти атаки. Они полностью интегрированы в командную иерархию сирийской кампании.
В Украине слишком долго мы подыгрывали российскому марионеточному театру «маленьких зеленых человечков» и «сепаратистских сил», хотя было ясно, что на линии фронта находятся военнослужащие и техника из России.
Теперь мы должны столкнуться с подобной истиной — и последствиями — в Сирии. Сирийской армии больше нет. Есть российские командиры, сухопутные войска Ирана и «Хезболлы». Россия обладает гораздо большими технологическими возможностями, а также имеет опыт работы с высокоточными боеприпасами. Поэтому заполните пробелы. Сирия — это российская война.
Зачем Асад или Путин так рискуют с этой химической или любой другой атакой? Кремль и его генералы понимают полезность страха, масштабной демографической инженерии и превращения миграции в оружие, а также пользу дестабилизации региона для достижения конкретных результатов. Помните: хаос часто является стратегией Кремля.
Российские войска были предупреждены о предстоящем ответном ударе. Их системы противовоздушной обороны A2AD могли защитить Шайрат от ракетных ударов. Но этого не произошло.
В тот момент у чиновников в Кремле были варианты, но они сделали свой выбор. Они могли бы переложить ответственность на Асада — сказать, что они не знали об атаке, осудить ее или, по крайней мере, сказать, что ее нужно расследовать беспристрастно и т. д.
Но они этого не сделали. Вместо этого Кремль сочинял истории о том, что Асад невиновен, распускали теории заговоров о химических фабриках повстанцев и «провокациях». Фактически они пошли еще дальше, министерство иностранных дел предположило, что каждая химическая атака во время сирийской войны была организована, чтобы очернить Асада.
Так что Кремль сделал свой выбор. Прикрывая Асада и обвиняя Америку, российские лидеры больше не имеют возможности отрицать свои грехи. И мы должны перестать делать это за них.
Правда заключается в том, что Россия — соучастница использования зарина против гражданского населения в Сирии. Но то, что Кремль попался, как ни странно, тоже идет ему на пользу. Путин понимает, что ракетная атака Трампа может быть необходимым ходом, необходимым ему, чтобы он избежать последствий своих действий.
Уже сейчас в Москве исчезают надежды на перезагрузку. Кремль все больше обеспокоен тем, что Трампа сдерживают расследования и антироссийские настроения в обществе, и тем, что их усилия по взращиванию дружественного лица в Белом доме ничего не дадут. Это означает, что у них есть два варианта: заставить своего оппонента работать усерднее ради сделки или же вернуться к истории о том, что Америка — «главный противник».
Каждый вариант — это победа Путина, и оба стали возможны благодаря удару.
Кремлевская машина искажения реальности работает на полную мощность, извергая возмущение и теории о диверсии. США бомбили Сирию, чтобы отвлечь внимание от жертв среди гражданского населения в Ираке; удары были посланием Северной Корее; Трамп пытался остановить снижение рейтингов; США поддерживает ИГИЛ; нападение с применением зарина было «провокацией», призванной заставить президента Трампа отказаться от его мягкой позиции в отношении длительного правления Асада.
Но на этот раз машина не сможет заглушить правду. Бомбардировка в Сирии вновь подтвердила, что США по-прежнему остаются игроком на Ближнем Востоке. Это была демонстрация американской силы.
Но единичная бомбардировка одной из баз Асада не поставила США на позицию силы. Путин физически и идеологически заполняет вакуумы, оставленные США за время администрации Обамы. Без политики в отношении России — не в отношении Сирии или Украины, а самой России, и без реакции на Путина, а для того, чтобы определить, что будет дальше, — госсекретарь Рекс Тиллерсон собирается в Москву, чтобы вести переговоры с позиции слабости. Как я писал в январе, у Трампа есть инструменты и возможности противостоять глобальному империалистическому мятежу Путина, в том числе на Ближнем Востоке, если он решит это сделать.
Сила требует стратегии. И настало время нам снова разработать ее в отношении России и многочисленных войн, которые Кремль ведет против нас и наших интересов. Но для этого необходимо игнорировать сказки Кремля и принять правду об их действиях.
Молли К. Маккью (Molly K. McKew) Politico, США