В смутные времена не имеет никакого значения, кто возглавляет правительство – если нет воли к системным изменениям.
Минувшим вечером я попросил пользователей своей странички в фейсбуке вспомнить фамилии последних премьер-министров Российской империи и Советского Союза. Конечно, такую информацию несложно отыскать в энциклопедии, но читатели обычно не утруждают себя поиском ответов на простые вопросы – и ошибаются, потому что воспринимают в качестве «последних» премьеров самые яркие фигуры исторической эпохи.
Без энциклопедии о князе Николае Голицыне не вспомнил никто, хотя на момент его назначения императрица и ее окружение воспринимали царедворца в качестве человека, способного стабилизировать кризисную ситуацию в стране – а в результате случилась Февральская революция. Но история князя Голицина, конечно же, в школах не преподавалась, а вот назначению Ивана Силаева главой последнего союзного правительства есть многочисленные свидетели. Более того, тот факт, что глава правительства РСФСР возглавил еще и союзный кабинет, стало для республик СССР дополнительным стимулом для дальнейшей суверенизации и дискуссий на эту тему было немало – и в обществе, и в прессе.Тем не менее, в историю Силаев вошел как первый премьер Ельцина, а не как последний премьер Союза. А в качестве последнего премьера люди нередко воспринимают ограбившего их Валентина Павлова или даже его предшественника, «плачущего» горбачевского премьера Николая Рыжкова.
Все это я пишу просто для того, чтобы продемонстрировать, что в смутные времена не имеет никакого значения, кто возглавляет правительство – если нет воли к системным изменениям. Можно менять премьера каждый месяц, как это было в Российской империи. Можно даже предоставить место главы правительства фактическому оппозиционеру, как это было в Советском Союзе, где власть досталась представителям соперничавшего с «горбачевцами» ельцинского окружения. Но ни судьбы Российской империи, ни судьбы Советского Союза это не изменило – ни в Зимнем дворце, ни в Кремле решительно не хотели понимать, что на самом деле происходит в стране и какие изменения назрели для предотвращения краха. Поэтому премьер без таких системных изменений – это ноль.
Можно, конечно, с упоением обсуждать интриги в окружении президента, чьи-то амбиции и планы – но это повестка дня из прошлого, когда Украинское государство образца 1991-2013 годов еще существовало. А теперь его нет, просто нет. Теперь есть лишь островки контроля – власть, которая засела в правительственном квартале под охраной «Беркута» и, даже контролируя восток, не может обеспечить его деньгами, Народные рады на западе и в центре, Майдан, охраняемый собственными силами самообороны… Из всего этого государство можно только сшить путем политического компромисса и объединения зон контроля.
И если сейчас голосами власти назначат нового премьера, он будет главой кабинета правительственного квартала и восточных областей – но уж никак не руководителем исполнительной власти всей Украины. Именно поэтому думать нужно не о премьере, а о восстановлении баланса сил, компромиссе и «сшивании» государства. Вот в таком «сшитом» государстве действительно будет важно знать имя премьера.