Самый известный российский рок-исполнитель Сергей Шнуров, лидер группы "Ленинград", рассуждает в интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung о столетии Октябрьской революции, алкоголе как топливе цивилизационного процесса и о немецкой группе Modern Talking.
Клипы на песни группы “Ленинград” – смесь панка, шансона и рэпа – набирают сотни миллионов просмотров на Youtube. Несмотря на то, что 44-летний Шнуров, или просто “Шнур”, как он сам предлагает себя называть, собирает сегодня полные стадионы, он продолжает быть частью музыкального андеграунда своего родного Санкт-Петербурга, отмечает автор публикации Оливер Мариа Шмитт, встретившийся с российской рок-звездой в рамках его гастролей в Германии.
100-летие Октябрьской революции – событие, несомненно, более важное, чем 20-летие его группы “Ленинград”, говорит Шнуров. “Октябрьская революция дала России бесплатное образование, возможность преодолеть социальные границы (…), принесла с собой большой прогресс в медицине и здравоохранении. Моя группа ничего подобного не сделала”.
“Конечно, некий лечебный эффект у нее имеется: она такое же средство, как водка. Помогает от всех болезней, но ненадолго”, – шутит Шнур.
“Алкоголь, – философствует собеседник FAZ, – вообще самый старый наркотик в мире; топливо, на котором работает наша цивилизация. Мой дед, убежденный коммунист, ветеран Великой Отечественной войны, который гордо носил орден Ленина и звезду Героя СССР, начинал день со стопки водки. Наливал ее в тарелку, крошил туда хлеб и съедал. Так он был готов начать новый день”.
Продолжая “алкогольную” тему, исполнитель говорит о том, что “русские понимали Ельцина”.
“Он не был холодным аппаратчиком из КГБ, как Путин. Он был обычным пьяницей, которому удалось встать во главе страны. Работа была для него чудовищным стрессом – вот он и хватался за водку. Любой русский его поймет”.
Санкт-Петербург, или “Питер”, как называют его сами жители, “это нечто совершенно нереальное”, рассуждает Шнуров о своем родном городе и исторических событиях, связанных с ним. “Взять хотя бы эту нездоровую идею Петра Великого – выстроить целую столицу на болоте. Итальянские архитекторы попытались соорудить здесь средневековый город-дворец вопреки тому, что на градуснике по полгода минус 10. И архитектура, и сумрак белых ночей, и особый воздух – все это создает атмосферу, которая сумасшедшим образом преображает смыслы. В Германии труды Карла Маркса посчитали странной концепцией, которой по-настоящему никто и не заинтересовался. А мы оказались достаточно спятившими для того, чтобы ее реализовать. Реалии нашей сегодняшней жизни – прямой результат Октябрьской революции столетней давности”.
Нобелевская премия по литературе Шнурова, по его собственным словам, не интересует. “Насколько мне известно, вместе с ней дают около миллиона долларов. В 1990-е меня бы это точно заинтересовало, сегодня нет. Дилан (ставший лауреатом в 2016 году. – Прим. ред.) даже на вручение не приехал. К тому же мои тексты написаны на матерном русском языке”.
“Мне важно, чтобы меня понимали, – продолжает Шнур. – В нашей стране практически в каждой семье есть тот, кто либо сидел, либо служил – что в принципе одно и то же. Поэтому все и понимают тексты моих песен: и пролетарий, и человек с высшим образованием, и партийный функционер. Мат – неотъемлемая часть нашего родного языка, в этом ничего не изменит ни запрет на его употребление в СМИ, ни запрет на наши выступления. Есть интересная теория о том, почему Советскому Союзу не сразу удалось перейти в успешное контрнаступление на немцев: говорят, офицеры сначала отдавали приказы на литературном русском – и все происходило очень вяло. И тогда они перешли на мат – вот тут-то мы фашистов и погнали”.
Сергей Шнуров, по его признанию, в международной политике не разбирается – ему неизвестно, что в новый Бундестаг после недавних парламентских выборов вошла праворадикальная партия. “Я не политик и не таксист. (…) Я всего лишь певец”, – говорит он.
Первой западной группой, пластинки которой можно было купить в России в перестроечную эпоху в конце 1980-х, была Modern Talking, вспоминает Шнуров. “Они стали суперзвездами. Хорошее было время: не стало “железного занавеса”, мы были полны надежд и радужных мыслей о будущем. Сегодня к этому примешивается и ностальгия: когда мы слушали Modern Talking, на столе всегда была колбаса”.
Вспоминая комедийного актера и панка Йона Гнарра, который в 2010 году был выбран мэром Рейкьявика, журналист задает российскому исполнителю вопрос о том, когда он планирует стать мэром Санкт-Петербурга. “Да никогда. У нас и так в Госдуме сидят реальные панки и делают со страной что хотят. Куда еще радикальнее”, – ответил певец.
Самой большой проблемой России собеседник издания считает то, “что она вообще не осознает, что проблемы есть”.
Когда случится очередная революция? “Ждать осталось недолго, – уверен Шнур. – Я пока не знаю, буду ли я в этом участвовать. Как президент Земного шара (этот титул Шнуров присвоил себе сам. – Прим. ред.) я, возможно, буду следить за ситуацией сверху. Но если родина позовет, я буду готов”.