Я не могу вспомнить лицо Алексея Улюкаева на заседании, посвященном аннексии Крыма.
Но, вне всякого сомнения, он там был. Аплодировал, как и все. Возможно, задумывался о последствиях путинской блажи для экономики. Подсчитывал суммы, которые придется выделить для помощи оккупированному полуострову. Может быть, припоминал предприятия, которые можно будет “отжать” и с выгодой использовать для бюджета и для друзей. А возможно, с затаенной тоской смотрел на возбужденные рожи вокруг, на ликующего правителя, на карикатурных крымских гауляйтеров в костюмах и в свитере и думал “куда я попал?”. Таких людей, конечно же, немало было в этот день в Кремле – и почему бы Улюкаеву не оказаться среди них?
Но об одном он точно не думал – о том, что это торжествующее улюлюканье взбесившейся стаи обернется для него арестом, унижением и отставкой. Что Путин его выгонит как шелудивого пса, а вся страна узнает о его престарелых родителях и несовершеннолетних детях. Он вообще не думал в этот момент о себе. Никто из них не думал. Никому и в голову не могло прийти, что многие из собравшихся на торжественную процедуру освящения воровства – настолько беззаконную и безбожную, что даже сам патриарх их домашней церкви постеснялся прийти, – станут арестантами и смертниками. На тех, кто предрекал им суму и тюрьму, эта раззолоченная чернь смотрела с презрением и ненавистью.
Что ж, придется повторить еще раз – специально для Улюкаева и других из российской номенклатуры, кто уже унижен и арестован. И тех, кто пойдет под арест в самое ближайшее время. И тех, кто станет жертвой кризиса, переворота, смуты. И для их родственников – чтобы понимали, почему на самом деле потеряют своих близких.
Настоящая диктатура начинается именно тогда, когда элита позволяет правителю нарушить основы права. Даже того права, которое принято в самом авторитарном государстве.
Аннексия Крыма и была таким вопиющим нарушением российского конституционного законодательства. Это законодательство предусматривало – и предусматривает – приоритет международных договоров над внутренними нормами права. Россия не раз и не два признавала территориальную целостность Украины – включая полуостров Крым. Россия не отказалась от признания украинского государства, не разорвала ни один из действующих договоров, даже сохранила дипломатические отношения. Проведение референдума о присоединении Крыма к России не имело ничего общего с правом, так как такой референдум не был предусмотрен ни законодательством Украины, ни законодательством самой Автономной Республики Крым. Провозглашение независимости Крыма не могло быть легитимным не только потому, что противоречило законам Украины и Крыма, но и потому, что о независимости “забыли” спросить у самих крымчан, а решение о под дулами автоматов принимали депутаты, избранные в орган власти автономного образования, а не в парламент суверенного государства. Словом, куда ни кинь, все клин!
Но этого не заметили ни депутаты Федерального собрания, ни члены Конституционного суда, ни сам президент Путин. Право было не просто нарушено – право было растоптано. И с этого самого момента правителю стало дозволено все – по отношению к каждому из тех, кто собрался в Кремле. Потому что если закона больше нет, если существует лишь его имитация, то каждый, от царедворца до последнего бомжа в московской подворотне, превращается в пыль под ногами правителя. Или того, кто в этот момент рядом с правителем, а завтра, как это уже не раз бывало в российской истории, сам становится расходным материалом.
Они аплодировали собственной гибели.
Оставить комментарий Обсудить
Виталий Портников, 18.11.2016