В апреле 2005 года новоназначенный секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Петр Порошенко посещал российскую столицу и встречался с Владимиром Путиным, Сергеем Ивановым и Борисом Грызловым.
Среди тем, затронутых во время консультаций, был и вопрос партийного строительства – гость из Киева заметил, что в украинской столице с интересом присматриваются к российскому опыту партийной консолидации. Российские собеседники в этот интерес Порошенко к “Единой России” не поверили, сочли, что один из организаторов оранжевой революции просто говорит им приятные слова. Однако, став президентом, Петр Алексеевич продемонстрировал, что действительно интересуется партийной консолидацией. И сегодняшний день это со всей очевидностью доказал. Об этом в блоге на ЛИГА пишет журналист Виталий Портников.
Впрочем, пока что речь идет об объединении двух небольших организаций, которые никогда не имели развитых партийных структур и были скорее авторскими проектами. Гораздо интереснее то, что будет происходить потом. Сможет ли новая партия Порошенко и Кличко вобрать в себя Народный фронт, формально отказавшийся от участия в местных выборах? Батькивщину? Каким образом будет функционировать этот демократический монстр? И сможет ли он функционировать вообще?
Пока что речь идет об объединении двух небольших организаций, которые никогда не имели развитых партийных структур и были авторскими проектами. Гораздо интереснее то, что будет потом. Сможет ли новая партия Порошенко вобрать в себя Народный фронт? Батькивщину?
На самом деле препятствий к объединению украинских политических партий гораздо меньше, чем кажется. Это где-нибудь в Германии невозможно себе представить объединение христианских демократов и социал-демократов – просто потому, что у них разные взгляды на будущее страны. Поближе к украинским границам, в Польше, мы увидим уже достаточное количество политиков, которые успели побывать в соперничающих партиях – при всей борьбе польских партий, идеологические различия между ними не столь велики. И, наконец, мы дома. Есть ли вообще у наших партий какая-то осмысленная идеология? А если нет – то проблемой для объединения оказываются исключительно личные амбиции.
Впрочем, это вовсе не означает, что у нас может получиться “Единая Россия”. Кстати, стоит вспомнить, что сама российская правящая партия получилась не просто так, а в результате объединения “Единства”, (слепленного Борисом Березовским из разного политического хлама для поддержки нового ельцинского фаворита Владимира Путина), партии московских начальников “Отечество” и партии региональной номенклатуры “Вся Россия”. Но изначально между “Единством” и “Отечеством”- Всей Россией” шла непримиримая борьба за власть, так как в “Отечестве” были уверены в крахе семейства Ельцина, избрании новым президентом страны Евгения Примакова и формировании правительства Юрием Лужковым. После первых же парламентских выборов путинское “Единство” вошло в коалицию вовсе не с “Отечеством”, а с коммунистами Зюганова – и с ними же поделило все руководящие должности в Госдуме. Понимание необходимости объединения пришло только тогда, когда номенклатуре стало ясно, что семью Ельцина оттеснить от финансовых потоков не удалось, а Путин – это надолго. Но соперничество между “Единством” и “Отечеством” в рамках одной партии продолжается даже сегодня, швы так и не исчезли. И это при том, что никто не покушается на авторитет соправителей, Путина и Медведева.
А у нас?
А у нас любая общая партия немедленно станет очередной ареной для борьбы амбиций. И совершенно неважно, где эти амбиции будут реализовываться – в рамках одной партии или в коалиции. Важно, что единого центра, равно авторитетного для всех, в украинских условиях создать все равно не удастся – соперничество политиков, олигархов и их групп поддержки продолжится – объединяй ты партии или нет. Через понимание этого прошли все украинские президенты – и только один из них попытался закатать всех в асфальт. Чем это для него закончилось, мы хорошо знаем.
Порошенко, вне всякого сомнения, не будет повторять ошибок Януковича. Объединяя партии и кланы, он попытается стать арбитром – и тут у него непаханное поле для повторения ошибок Кучмы и совершения своих собственных.