Россия в последние годы сделала серьезную ошибку. Имея показатели производительности как в Колумбии, мы достигли налоговой нагрузки как в Австрии, а по числу чиновников и силовиков на душу населения превысили США
Пару недель назад бывший министр экономики и один из создателей путинской хозяйственной модели, а ныне глава Сбербанка и ее умеренный критик Герман Греф, выступая на Гайдаровском форуме в Москве, заявил, что Россия в последние годы «проиграла конкуренцию [на мировом рынке] и оказалась в числе стран, которые проигрывают, стран-дауншифтеров», акцентировав внимание на том, что без масштабных реформ мы будем всё сильнее отставать от лидеров, а со «странами-победителями» нас будет разделять «громадный разрыв в доходах».
Следует, однако, заметить, что обычно строгого в формулировках финансиста на этот раз подвела терминология. Если уж и рассуждать о дауншифтинге, то нужно сразу признать, что разрыв в доходах (например, с успешным биржевым брокером) — последнее, что может напугать дауншифтера. Гораздо важнее для человека, сознательно отказывающегося от некоторых достижений цивилизации, простота и понятность жизненных принципов, а также пренебрежение навязанными нашим временем стереотипами и нормами, которые при их «общепринятости» все же вовсе не кажутся естественными. И вопрос о том, так ли плох дауншифтинг, вряд ли имеет однозначный ответ. Особенно для России.
В отличие от г-на Грефа, я думаю, что определенный дауншифтинг — это как раз то, что сейчас крайне необходимо российской экономике. Одной из ее проблем (помимо цен на нефть, западных санкций и многого другого) является, на мой взгляд, вопиющий диссонанс между ее реальным потенциалом и созданной в стране системой управления. Страна, в которой подушевой ВВП (если рассчитывать его по текущей рыночной стоимости валют) не превышает $7 тысяч на душу населения, не может быть организована так сложно, как современная Россия. По данному показателю в 2016 год мы попадем в группу таких государств, как Доминиканская Республика, Колумбия или Эквадор, а там и экономика, и общество, и бюрократия организованы куда проще. Достаточно заметить, что общая налоговая нагрузка в этих четырех странах в 2014 году составляла 13,8% ВВП против российских 38%.
Но этим дело не ограничивается. Относительно бедные государства редко имеют возможность выполнять многие функции, присущие более богатым странам. Крайне сложно предположить, что за $300 в месяц полицейские, например, будут качественно исполнять свои обязанности, даже если все они поголовно патриоты и государственники. Вряд ли бизнес будет полностью платить все налоги, если предприниматели понимают, что никаких общественных благ правительство предоставлять не намерено. Мала вероятность и того, что чиновники начнут работать эффективнее, если их доходы (по крайней мере официальные) окажутся сопоставимы с прожиточным минимумом. Именно потому в относительно неблагополучных странах жизнь идет по давно известному принципу: бюрократия делает вид, что устанавливает правила и обеспечивает их выполнение, а население прикидывается, что знает и соблюдает существующие законы. На практике же создается среда неформальных договоренностей, расцветает «серая» экономика, и возникает общество, лозунгом которого становится Anything goes!
Мы знаем, как это происходит, по опыту постсоветского транзита. В 1993 году средняя зарплата в Российской Федерации официально составляла 59 тысяч рублей, или $7 — но при этом люди ходили на работу и на службу, общественная активность была крайне высокой, формировались основы рыночной экономики, а осенью страна пережила самый сложный политический кризис в своей истории. Не думаю, что сейчас многие россияне хотят вернуться в то время, и поэтому настоящий «дауншифтинг» России должен реализовываться — как и любой индивидуальный дауншифтинг — осознанно и организованно, и должен по возможности улучшать жизнь людей, а не делать ее более сложной и порой даже невыносимой.
Примеров может быть множество. Начнем с бюрократии. Все знают, сколько человеку нужно собрать справок, чтобы, например, получить пенсию с учетом инвалидности (кроме того, эту инвалидность надо периодически переподтверждать). Возможно, это позволяет государству избежать некоторых излишних расходов, связанных с «фиктивными» инвалидами. Но известно, сколь мизерны эти пенсионные надбавки и сколь велики затраты на содержание аппарата Министерства труда и социальной защиты. Почему бы не упростить систему предоставления льгот, не отменить повторные процедуры и не сократить треть персонала собесов? Пенсионерам будет только лучше, а несколько десятков тысяч бывших чиновников займутся чем-то полезным. Можно отменить лицензирование десятков видов деятельности, потребовав лишь страхования бизнеса (например, ресторанного или какого-то еще) на предмет нанесения ущерба потребителям. Ликвидировать отдельные блоки в управленческих структурах, такие, например, как ту же дорожную полицию, разделив ее функции между действующими подразделениями полиции и МЧС. Отменить массу ограничений, связанных с использованием тех или иных активов — прежде всего, например, разделение земель на категории, существенно ограничивающее возможности для индивидуального строительства.
Параллельно можно расширить свободу заниматься бизнесом. Помнится, одним из первых актов правительства Ельцина был указ №65 о свободе торговли от 29 января 1992 года. Именно после него у станций метро появились пенсионеры, продававшие цветы, «сникерсы» и сигареты. Что мешает ввести такой же закон сейчас, вместо того чтобы воевать с киосками в крупных городах? Если государство не может платить достойные пенсии, пусть не мешает жить тем, кто хочет подзаработать. То же самое касается индивидуального предпринимательства и мелкого бизнеса. Частных бизнесменов и компании, показывающие оборот менее 1 млн рублей в месяц, следует освободить не от налоговых проверок, как это часто предлагается, а от налогов как таковых (за исключением страховых платежей, в которых будут заинтересованы сами их работники, которые смогут заставить предпринимателей платить зарплаты «вбелую»). Для повышения оборота розничной торговли и покупательского спроса вдвое снизить НДС и отменить порочную практику его возмещения по экспортным сделкам. Отменить массу ограничений на разного рода промыслы; принять закон о вольном приносе драгметаллов (смешно, когда русский турист на Аляске может в каждом магазине купить тазик и пойти мыть золото в соседней речке, в случае удачи сдав его в банк за 90+% текущей рыночной цены, а в России за то же самое он получит тюремный срок); отменить дорожный налог (если уж правительство не собирается строить дорог), и так далее. В целом налоговая система страны могла бы подвергнуться радикальному упрощению. Замечу: в некоторых странах со схожей с российской структурой экономики налогов… вообще нет (например, налоговая нагрузка в Саудовской Аравии составляет 3,7%, в Катаре — 2,9%, а в Кувейте — 0,8% ВВП), а большинство своих доходов государство получает непосредственно от нефтяной/сырьевой ренты.
Государство при этом не должно «самоустраняться», как оно практически сделало это в России в начале 1990-х. Оно просто должно четко ограничить свою «зону ответственности». Правоохранительным органам нужно сосредоточить все внимание на преступлениях против личности и перестать заниматься делами типа хищения Навальным картины с забора или воровством двух коробок салата из магазина. Основное внимание должно быть перенесено со сбора налогов с небольших частных компаний на контроль расходов государственных ведомств и госкорпораций. Безопасность должна оставаться важнейшим государственным приоритетом, но обеспечиваться не под Мариуполем или Хомсом, а в собственной стране.
Наконец, важнейшим источником средств для правительства в эти непростые годы должна стать приватизация — причем не «Роснефти», «Газпрома» или Сбербанка, которые при любой структуре собственности останутся управляемыми государством компаниями, — а ненужной государству собственности разного рода ФГУПов и МУПов, а также земли (как в городах, так и за их пределами). Такая приватизация, как и многие отмеченные выше меры, позволит предпринимателям почувствовать почву под ногами и отдаст в их распоряжение нужные им активы (более того, такая распродажа сейчас, в период крайне низких цен, особенно актуальна, потому что у замученного российского среднего и малого бизнеса иной возможности купить эти активы уже не будет, ведь только сейчас правительство напугано перспективой безденежья).
Я убежден, что Россия в последние годы сделала серьезную ошибку. Имея показатели производительности как в Колумбии, мы достигли налоговой нагрузки как в Австрии, а по числу чиновников и силовиков на душу населения превысили США. Общество излишне себя «заформализовало», и небольшой дауншифтинг сейчас — именно то, что нужно России. Потому что многие страны, которые воспринимаются отдельными россиянами как места для индивидуального дауншифтинга (от Индии до Таиланда и Камбоджи), экономически развиваются намного быстрее, чем их собственная страна. И Греф, пусть и ошибочно, но упомянул далеко не самую плохую возможность, которая есть у России.