На главу Донецкой ОГА Сергея Таруту регулярно сыплются упреки в излишней мягкости, неэффективности, стремлении выдать желаемое за действительное. Все это кажется очевидным на фоне спокойной и стабильной Днепропетровщины, власти которой, помимо управленческих, регулярно принимают эффективные PR-решения.
Но Сергею Таруте, в отличие от Игоря Коломойского, достался по всем параметрам несравнимо более сложный регион. Тут и российская граница, и «убитая» сырьевая экономика, и гораздо более высокое количество людей, искренне желающих жить в России, не выезжая из дому…
При этом Тарута продолжает говорить о переговорах как единственно возможном выходе из ситуации. И в то же время сам признает их фактическую тупиковость до сего дня.
Таким образом, в этом интервью и «ОстроВ», и Сергей Тарута, скорее, ставят вопросы, чем дают ответы. Пусть каждый читатель попытается ответить на них сам. В свободном обществе побеждать должны мнения, объединяющие большинство.
– Сергей Алексеевич, как Вы оцениваете эффективность антитеррористической операции в Донецкой области? Насколько эффективна, по Вашему мнению, работа батальонов «Днепр», «Донбасс», «Украина»? Насколько она координируется с работой Нацгвардии и регулярной армии?
– Я не военный, и мое личное мнение состоит в том, что по состоянию на сегодня антитеррористическая операция в Донецкой области не достигла своих целей. Это обусловлено несколькими обстоятельствами.
Во-первых, 23 года на Украине царил гражданский мир. Все это время ни в нашей области, ни в стране в целом, не было зафиксировано сколько-нибудь значимого конфликта на этнической, языковой или религиозной почве. По этой причине наши спецслужбы не имели необходимого опыта предотвращения гражданских конфликтов. Наша армия никогда не воевала – ни за рубежом, ни внутри страны. В иной ситуации я бы назвал это высшим благом, сегодня я считаю это колоссальной проблемой. Естественно, что при таком положении вещей спецслужбам не хватает координации как друг с другом, так и с гражданскими организациями.
Во-вторых, украинские силы сегодня вынуждены воевать против военных профессионалов, которые попали к нам из разных регионов, в том числе – Чечни и Южной Осетии. Мы не имеем достаточного опыта ведения войны против профессионалов, и это тоже является серьезным препятствием на пути реализации АТО.
По этим причинам я выступаю против активных действий с применением всего армейского потенциала. Операции должны иметь не военный, а точечный антитеррористический характер. Жертвы должны быть по возможности исключены или минимальны, потому что каждая новая смерть – это не только трагедия для земли Донбасса, но и плюс десяток новых сторонников террористов.
Но в то же время не может и не должно быть никакого компромисса с призывающими к насилию экстремистами, с приезжими профессиональными боевиками, с убийцами, прячущимся за спины мирных жителей, с мародерами и насильниками.
– Сергей Тарута в интервью The Financial Times относительно батальона «Днепр»: «Мы пытаемся успокоить ситуацию, а они просто провоцируют людей. Они приходят и пытаются избавиться от местного мэра, который им не нравится, или от лидера, и у них есть очень весомый аргумент в свою пользу – автоматическое оружие. Не многие люди смогут спорить с ними».
Вы не могли бы пояснить подробнее, с примерами, о каких неприемлемых действиях представителей батальона идет речь? Вы предпочли бы, чтобы батальон «Днепр» вывели из Донецкой области?
– Речь идет о трагический гибели мирного жителя и тяжелом ранении другого в Красноармейске 11 мая при столкновении с бойцами батальона «Днепр». Это печальныйный пример отсутствия опыта, ставшего следствием недостаточной подготовки.
К сожалению, действия батальона многие восприняли как нападение «Правого сектора», что привело к очередному всплеску недовольства на Донбассе.
После этого случая было принято решение, что охрана правопорядка в Великоновоселковском, Красноармейском, Добропольском и Александровском районах будет осуществляться силами батальона «Донбасс», сформированного из патриотов Донецкой области.
– Сколько времени Вы отводите на урегулирование кризиса и какими способами, чьими силами считаете возможным и нужным его урегулировать?
– Для меня жизни всех украинцев одинаково ценны, каждая смерть – это горе для близких и беда для страны. Я считаю, что военное разрешение конфликта может быть длительным и разрушительным для Донбасса.
Стратегическое решение я вижу в широком переговорном процессе между различными группами интересов на Донбассе и официальным Киевом при активном участии сторон Женевского процесса. Результатом этих переговоров долна стать «дорожная карта» изменений и шагов, направленных на деэскалацию конфликта.
Киев сегодня готов удовлетворить все рациональные требования протестующих – от децентрализации власти до предоставления дополнительных гарантий русскому языку. Вопрос в другом – готовы ли протестующие к реальным переговорам и могут ли они держать свое слово? Для гарантий совместных действия как раз и нужны международные посредники.
Работа на реализацию этого сценария идет сегодня в круглосуточном режиме.
– Как Вы относитесь к идее присоединения Донецкой области или ее части к Днепропетровской?
– Считаю, что любой прецедент изменения границ внутри страны является губительным. Если можно в Донецкой области – то почему нельзя в другой? Если можно рейдерскими методами районы «отжимать» – то в чем тогда неправа была Россия в Крыму? Побойтесь бога. Любой пересмотр границ, даже областных, это ящик Пандоры. Любое дробление территорий – это административный суицид и политический хаос. Все, кто помнят распад СССР, со мной согласятся.
– Обстоятельства, в которых Донецкая область провела день президентских выборов, показали, что власти почти не контролируют территорию области. Ранее Вы говорили, что выборы будет невозможно заблокировать – не хватит сил боевиков. Вы недооценивали ситуацию?
– Я ставил своей задачей проведение в Донецкой области свободных и честных выборов. Считаю, что в сложившихся условиях задача была реализована. В области работал 601 участок из 2425, благодаря чему легитимность избрания Президента Украины не вызывает ни тени сомнения у всего мирового сообщества.
В Донецке и ряде городов и районов области участки не открылись по соображениям безопасности – местная власть не могла гарантировать физическую безопасность граждан. Это произошло из-за постоянного роста числа боевиков, приезжающих из России. Эти люди настроены воевать и убивать. У них за душой – ничего личного и ничего святого. Задача властей в такой ситуации – избежать человеческих жертв. И это нам удалось.
Пользуясь случаем, я хочу выразить глубокую признательность всем членам избирательных комиссий и занятых в избирательном процессе граждан. Эти люди – настоящие герои. Они не испугались вооруженных хамов и с риском для жизни сделали свою работу. Низкий им поклон за это.
– Какие сейчас взаимоотношения у донецких властей с организацией «Оплот»?
– Об этом надо спросить донецкие городские власти. Как губернатор я ставлю во главу угла сохранение жизни дончан и минимизацию насилия. Если мне для этого надо вести переговоры с «Оплотом» или чертом рогатым – я буду вести переговоры!
На определенном этапе, при посредничестве донецких городских властей, с этими людьми были достигнуты договоренности по деэскалации и по их неучастию в вооруженном сопротивлении. Но эти договоренности «сгорели» во время выборов.
– Готовы ли Вы принимать какую-либо помощь от руководства Днепропетровской области, и, если да, то какую? Нужна ли какая-либо кадровая поддержка с их стороны?
– Вы говорите о Днепропетровской области как о соседнем государстве каком-то. У нас есть рабочий диалог с командой губернатора Коломойского – спасибо коллегам за их отзывчивость и энтузиазм. Власти Днепропетровской области много делают для решения гуманитарных проблем, связанных с размещением беженцев из Донецкой области. Спасибо им за это.
– Как обстоят дела с переговорами с представителями ДНР?
– От лица властей переговорную группу возглавляет мэр Донецка Александр Лукьянченко. Сегодня переговоры сконцентрированы вокруг освобождения заложников – боевики сейчас незаконно удерживают более 200 человек, граждан различных стран.
Сделать шаги вперед в переговорном процессе мешают несколько обстоятельств. Первое – это кадровая чехарда среди боевиков и постоянная смена переговорщиков с их стороны. Второе – отсутствие у них ясных политических целей. Эти люди не могут сформулировать фундаментальные вопросы: как и где они видят Донбасс через месяц, год, пять лет.
И, тем не менее, переговоры будут продолжены. Они – единственный путь, другого не существует. Любая война всегда рано или поздно кончается переговорами и миром – это утверждение не требует доказательств. Я очень надеюсь на то, что люди с оружием это тоже понимают. Понимают тщету, надуманность и бессмысленность этого конфликта.
Они считают, что воюют за ценности. Но за ценности не воют с оружием, только словом и делом.
Они считают, что воюют за умы, но насильно мил не будешь и ничего, кроме молчаливого озлобления и страха, эти «воины» у большинства дончан не вызывают.
Они считают, что воюют за независимость и готовы вновь обречь пять миллионов человек на переживание катастрофы, аналогичной распаду СССР.
Они считают, что воют за униженных и оскорбленных, но при этом унижают и оскорбляют сами.
Они считают, что могут в одночасье изменить годами накапливавшиеся проблемы Донбасса – коррупцию, кумовство, воровство, слабую экономику, неконкурентную промышленность. Что придет Россия и их спасет. Но правда в том, что никто, кроме нас самих, нас не спасет.
Они считают, что остановиться и сделать что-то навстречу переговорам о мире – это слабость. Но на самом деле в этом состоит реальная сила.
Я уважаю людей, борющихся за свои идеалы. Уважаю их право на последовательное отстаивание собственного мнения и собственных ценностей.
Но я презираю людей, разводящих хаос, сеющих страх и оскорбляющих беззащитных. Презираю воров и грабителей. Мародеров и палачей. И я вдвойне презираю тех, кто делает это за деньги.
И все равно – двери открыты. Я готов к переговорам в круглосуточном режиме. Пусть у нас миллион разногласий по политическим вопросам, но есть единство в одном: мы за то, чтобы все закончилось и жизнь вернулась в мирное русло. Эта та цель, которая объединяет абсолютное большинство дончан. Это хороший фундамент для переговоров.
Вопросы задавала Юлия Абибок, «ОстроВ»