Вопрос обмена пленными неожиданно сдвинулся с мертвой точки.
В прошлом менеджеру Плотницкому и электромеханику Захарченко, а ныне главарям террористических организаций, позвонил президент Путин. Впервые за несколько лет. Предложил освободить украинских военных. Мол, с такой гуманной миссией его попросил выступить кум Виктор Медведчук, а идею поддержал патриарх Кирилл. “Отказа президент Путин не услышал”, – заметил пресс-секретарь главы РФ Дмитрий Песков.
Что должно было произойти за кулисами этого спектакля, раз в Кремле вдруг так открыто заговорили об обмене украинских военных и гражданских, удерживаемых террористами на Донбассе более трех лет?
По странному совпадению, накануне показательного посещения монастыря в Подмосковье, куда Путин пришел вместе с патриархом Кириллом и Владимиром Медведчуком, в Белграде состоялась очередная встреча представителя президента РФ Владислава Суркова и спецпредставителя Госдепа США по Украине Курта Волкера.
Еще ранее последнему помогли глубже вникнуть в проблему удержания боевиками на Донбассе сотни людей. Волкер получил обращение от имени инициативной группы родственников пленных. Причем его передала не только представитель президента по мирному урегулированию конфликта на Востоке Ирина Геращенко, но и правозащитники через дипломатов.
Надо сказать, что все эти годы у украинской стороны не было ни плана “А”, ни плана “Б” для освобождения людей. Мы скорее плыли по течению, нежели пытались сопротивляться потоку. После каждого отказа террористов – складывали руки и опускали голову. Почему? Ответить сложно. Возможно, процесс обмена был не в приоритете или за заложников уж слишком много просили – куда более чем это было видно невооруженным глазом.
Ситуацию не спасал даже спецпредставитель СБУ по гуманитарным вопросам уже упомянутый Медведчук. Он, человек из санкционного списка США, оппонент действующей власти, неожиданно для всех стал представлять Украину на переговорах в Минске с конца декабря 2014 года. Говорят, таково было условие Путина, озвученное устами канцлера Германии Ангелы Меркель.
Да, сразу после вхождения Медведчука в процесс, Украина увидела быстрый результат – 26 декабря удалось освободить сразу 146 заложников. Хотя накануне речь и шла о 222-х. Большинство – это те, кто был взят в плен во время событий в Иловайске. По словам руководителя СБУ Валентина Наливайченко, это стало возможным именно благодаря Медведчуку. О его решающей роли говорили и после приезда в Украину Надежды Савченко, Геннадия Афанасьева и Юрия Солошенко. Последний обмен, состоявшийся при участии спецпредставителя СБУ, был 17 сентября 2016 года. Тогда “ЛНР” вернули домой партизана Владимира Жемчугова, лишившегося двух рук, а “ДНР” – сотрудника миссии ООН, а в прошлом сбу-шника, Юрия Супруна.
Был ли фактор Медведчука в этих переговорах решающим, сказать сложно. Но что точно – его фамилия каждый раз почетно звучала из уст участников минского процесса. Это позволялось делать даже тогда, когда над освобождением активно работали международные партнеры – в частности США.
После 17 сентября 2016 года ни один пленный или узник Кремля не смог оказаться дома. Хотя было одно исключение, доказывающее, что при желании это возможно – в декабре того же года церковь московского патриархата освободила без обмена киборга Тараса Колодия.
Почему процесс замер, родственники пленных то и дело хотели спросить у Медведчука. Интересовало их также, почему он перестал летать на переговоры в Минск. Но попытки встретиться оказались безрезультатными.
И в прошлую среду, когда в Минске проходило очередное заседание трехсторонней контактной группы, Виктора Медведчука там тоже не было. 15 ноября он находился в Подмосковье в Ново-Иерусалимском монастыре вместе с Путиным, Медведевым и патриархом Кириллом. Именно там спецпредставитель от Украины, по сообщению сайта Кремля, попросил Путина обратиться к террористам и попросить отдать 74 пленных (хотя накануне террористы подтверждали местонахождение 88 людей) в обмен на 306.
После Медведчук уточнил: в Донецке содержится 58 лиц, в Луганске – 16. “Это люди, которые там привлекаются к ответственности, но их процессуальный статус различный. Все они находятся в местах лишения свободы”, – сказал он. Военные и гражданские. В их числе те, кто пребывает ныне в Макеевской колонии. Приблизительно месяц назад над ребятами начались фейковые судебные процессы.
В Украине названные в Подмосковье цифры активно не комментируют. Представитель президента по мирному урегулированию конфликта на Востоке Ирина Геращенко пожелала дождаться реакции из ОРДЛО.
И она появилась скоро. Песков, пересказывая на сайте Кремля суть разговора Путина с террористами, заметил, что те собираются еще “дополнительно прорабатывать этот вопрос с представителями украинской стороны”.
“Прорабатывать” – это, возможно, в который раз попытаются включить в списки на обмен тех, кто совершил особо тяжелые преступления и людей, не связанных с АТО. В их числе, например, гражданин РФ Алексей Дубинин, которого подозревают в убийстве, совершенном еще в начале 2014 года или всем известный Игнат Кромской – “Топаз”, а также фигуранты харьковских и одесских событий.
Геращенко предупредила, что на шантаж поддаваться никто не будет – “беркутовцев” или российского военного Агеева террористам никто не передаст.
Именно песню о подобных обязательных особах террористы поют в Минске уже несколько месяцев, растягивая процесс во времени. На каждое новое заседание они приезжают без готового решения.
Такой подход еще раз убеждает: минский формат переговоров потерял актуальность. Ныне же есть возможность, не отказываясь от него, выйти на совершенно новый уровень – прямых переговоров, скажем, Вашингтона и Москвы. И не только в гуманитарных аспектах. Разумеется, если на то будет политическая воля. Кремлю это даже придаст особой важности.
Кстати, в упомянутом обращении родственников пленных Волкеру речь как раз и шла о поиске альтернативного механизма освобождения заложников.
То, что обмен состоится, теперь сомневаться не хочется. Открытым остается вопрос даты. Но эта карта точно будет разыграна с максимальной выгодой для политической роли Виктора Медведчука.
Татьяна Катриченко