Визит канцлера ФРГ Олафа Шольца в Россию состоялся на пике эскалации международной обстановки
Об этом пишет издание Росбалт, информируют Экономические новости
После того вселенского хайпа, который поднял Кремль с его ультиматумами, военными учениями и публичным хамством дипломатов, та часть общества, которая жаждала «похода на Киев», конечно, сильно возбудилась. Надо было кинуть ей хоть какую-то кость. Ну и кинули. Признание ДНР и ЛНР, естественно, торпедирует Минские соглашения, но это лучше, чем сотни тысяч погибших в большой войне.
Однако в тот же день стало понятно, что радоваться наступлению прочного мира рано. «Вам не следует удивляться, если мы нанесем ответный удар, если они (украинцы) начнут убивать граждан России где-либо — в Донбассе или еще где», — заявил во вторник постпред РФ при Евросоюзе Владимир Чижов.
Такой острой ситуация в мире не была как минимум со времен Карибского кризиса, разразившегося в октябре 1962 года. И именно в подобной обстановке приехал в Москву Олаф Шольц.
Впрочем, оглядываясь назад можно сказать, что тот кризис по своей остроте по сравнению с нынешним уже не сопоставим. Просто потому, что тогда и у президента США Джона Кеннеди, и у советского лидера Никиты Хрущева хватило разума и доброй воли пойти навстречу друг другу. В конечном счете советское руководство, захотевшее разместить свои ракеты под боком у американцев на Кубе, согласилось вывезти их обратно в СССР, а Вашингтон отказался от своих ракет в Турции и дал гарантии ненападения на Кубу.
Сегодня все гораздо хуже. Кремль демонстрирует, что не готов идти ни на какие компромиссы. Западу намеренно сделаны такие «предложения», которые для него неприемлемы в принципе. Например, США и другие страны НАТО не могут гарантировать, что никогда не примут в состав Североатлантического альянса Украину, чего категорически требует Москва. Ведь в представлении западного человека, а тем более европейца, решать судьбу какой-либо страны за спиной ее народа — дикий анахронизм.
Европейцы хорошо выучили уроки истории XX века. Зато в России их, кажется, уже забыли, ведь сегодня в России история не существует как наука — только как инструмент геополитики, государственной пропаганды и «патриотического воспитания». Оттого стороны просто не понимают друг друга, говорят на разных политических языках.
В ход идут язык и образ мысли политики середины XX века, причем политики российского образца. Что означает допустимость любых шагов, которые позволяют победить, завалить на лопатки, на худой конец, запугать, надуть, оставить оппонента в дураках. И это в Кремле считается правильным, «потому что все всегда так делают».
Но главный аргумент тут даже не исторический. Это аргумент силы. Выступление Владимира Путина на совместной пресс-конференции с Олафом Шольцем по итогам их переговоров надо смотреть, а не читать в изложении. Президент России излучал уверенность в превосходстве России, как сверхдержавы, над «загнивающим Западом».
Шольцу в этом смысле практически нечего было предложить Путину для получения гарантий отказа от войны против Украины. Как и большинство других западных лидеров, немецкий канцлер исходит не только из экономических интересов своей страны, но и из гуманистических принципов, из уверенности в ценности каждой человеческой жизни и достоинства человека.
Путин, как видно, уверен, что прав тот, кто сильнее.
Их полемика во время пресс-конференции после окончания переговоров вероятно войдет в историю. Сошлись два мира — старый и новый, и между ними никакого понимания.
Набор озабоченностей, которые Шольц привез в Москву, здесь давно никого не впечатляет, а скорее, забавляет. Не случайно Путин регулярно посмеивался во время пресс-конференции, отвечая на вполне ожидаемые претензии федерального канцлера, вроде тех, что касались темы преследования политических оппонентов российского президента.
Ну и главные итоги этой «предвоенной» пресс-конференции. Во-первых, Путин вполне четко дал понять, что не собирается отступать ни от одного из трех своих основных требований к США и НАТО:
– дать стопроцентные юридические гарантии отказа от приема Украины в НАТО;
– не размещать вблизи границ РФ новые ракеты Альянса;
– вернуть НАТО и его военную инфраструктуру к границам 1997 года.
Во-вторых, все эти требования, согласно российской позиции, «неделимы». То есть или они выполняются без исключения, или Россия, по словам Путина, будет действовать «по плану». «А из чего он будет складываться? Из реальной обстановки на местах», — добавил он, что прозвучало вполне угрожающе.
В-третьих, отвечая на вопрос о том, что НАТО и США могут попытаться на долгие годы растянуть переговоры по гарантиям безопасности, Путин сделал еще одно недвусмысленное заявление: «Мы этого не допустим».
Из всего этого следует, что все еще возможен любой, в том числе, и самый худший, военный, сценарий разрешения этого рукотворного кризиса, несмотря на объявленный утром 15 февраля министерством обороны РФ отвод части российских войск к местам постоянной дислокации. Время сейчас такое, что отличить приметы деэскалации от военных приготовлений уже почти невозможно.