Давайте смотреть правде в глаза: россияне любят сильное государство.
«Украинский кризис, очевидно, входит в затяжной тупик. Кажется, пришло время задуматься о будущем российского упорного противостояния Западу – кто и как пойдет по стопам главного автора этого противостояния, Владимира Путина» – пишет американский историк, политолог и писатель Вальтер Лакер в колонке для Politico.
На данном этапе истории Россия явно нуждается в ком-то вроде Путина. «Но нужен ли ей путинизм? Сохранится ли он в будущем? Переживет ли самодержавная, зацикленная на государстве идеология, которую представляет глава Кремля, самого Путина?», – задается вопросом автор.
По его мнению, есть весомые основания полагать, что путинизм сохранится и после Путина. После развала Советского Союза Россия нуждалась в миссии, в новой российской идее. И Путин дал ей это.
Хотя четко разработанной путинской идеологии не существует, однако есть документ, подготовленный аналитическим центром российского политика Германа Грефа и одобренный Путиным. Фактически этот документ стал политической платформой избирательных кампаний Путина, продолжает колумнист. Суть его сводится к тому, что Россия проходит через период величайшего кризиса в своей истории, поэтому все ее политические, экономические и моральные ресурсы должны быть задействованы для того, чтобы этот кризис преодолеть. Стране нужна солидарность и – что самое главное – государственность (то есть, сильная государственная власть).
Наиболее важным элементом путинской идеологии является национализм в сочетании с антизападничеством, отмечает Лакер. Истоки этого интенсивного антизападничества не до конца понятны; ощутимого антиамериканизма до Холодной войны не существовало. Но с чисто практической точки зрения, они необходимы для того, чтобы оправдать политику и траты на работу ФСБ (наследника КГБ). Дескать, если Россию не защитить от опасных, сильных и хитрых врагов, то страна снова будет уничтожена.
Правда, есть все основания думать, что культ личности Путина не вечен. Это не является перманентной характерной чертой российской истории, в конце концов, ни один из министров царских времен не был объектом подобного низкопоклонства. В честь Путина назвали водку, молочный коктейль, леденец, мороженое, шашлык и сорт морозоустойчивых помидор. Возможно, он сам напросился на это своими прогулками с обнаженным торсом по Сибири и Туве, предполагает автор. Может так случилось, потому что он выглядит намного моложе и двигается намного быстрее, чем Брежнев и его непосредственные преемники. Подобного бы не произошло со Сталиным, Хрущевым или Брежневым.
Тем не менее, путинизм, очевидно, никуда не денется. Он не был катастрофой, и на сегодняшний день ему нет альтернативы. Единственная оппозиция, которая у него есть, еще более антидемократична и националистична, чем Путин. Россияне воспринимают свою страну как осажденную крепость, окруженную врагами, которые хотят нанести ей большой вред. Эти страхи разделяются большей частью населения и подогреваются правительственной пропагандой. В первую очередь, подконтрольным телевиденьем.
Хаос, которым характеризовалась Россия 90-х годов, подтверждает, что эта страна нуждается в некотором наборе убеждений, сродни путинизму. В будущем он может называться как-то по-другому, однако в сущности своей останется прежним.
Большинство россиян считают, что демократия – это то, что было в их стране между 1990 и 2000 годом, и они больше не хотят этого. Однако, на самом деле, в России никогда не было демократии, за исключением, разве что, нескольких месяцев в 1917 году.
«Кто бы ни стал преемником Путина, он вряд ли будет демократом. Он должен быть способным, но не слишком, чтобы не затмить своего предшественника. Он должен проявлять лояльность лидеру, который его назначил и доверил проводить свою политику», – заключает колумнист.