Интервью с командиром добровольческого батальона Днепр-1.
Добровольческий батальон Днепр-1 был создан весной этого года для защиты правопорядка в Днепропетровской области, сообщает ЛІГАНовости.
После активизации АТО бойцов батальона перебросили для очистки и охраны освобожденных городов Донбасса – вместе с Азовом Днепр-1 зачищал Мариуполь, обеспечивал безопасность на президентских выборах, а теперь патрулирует побережье Азовского моря.
Российская пропаганда демонизирует Днепр-1, называя бойцов батальона боевиками миллиардера Коломойского и приписывая им различные бесчинства, в числе которых даже обстрел сбитого малазийского Boeing 777. Москве есть за что ненавидеть днепропетровских добровольцев: они сыграли очень важную роль в том, что путинской агентуре не удалось устроить бойню в регионе.
Командир батальона Юрий Береза рассказал о причинах неудач украинской армии, о том, кто воюет на стороне террористов и почему Путин обречен на поражение.
– С какими проблемами приходится сталкиваться батальону Днепр и почему?
– Самая главная проблема у нас – это отсутствие тяжелого вооружения. К большому сожалению, за 20 лет Украина так и не создала армию. Когда распался Советский Союз, на территории Украины осталась определенная военная группировка, и ее назвали украинской армией. Но от этого она не стала армией. Нам досталось такое себе несчастье, благодаря которому генералы получили возможность продавать запасы техники и время от времени сокращать людей – и называть все это реформой армии. А на самом деле украинской армии вообще не было. Разве что отдельные части, командиры и личный состав которых были настроены патриотично.
Батальон Днепр – это и есть прообраз будущих Вооруженных сил и милиции. Это как раз то, о чем мечтает украинский народ – добровольческий батальон не берет взятки и защищает граждан. Когда у батальона такая философия, говорить об упаднических настроениях или отсутствии боевого духа практически не приходится.
– Моральный дух, несмотря на затяжную АТО, все так же силен?
– Батальон Днепр формируется только из добровольцев. И не просто из добровольцев, а из патриотично настроенных. У меня не было и нет никаких проблем с тем, чтобы моральный дух падал.
– Есть трудности с координацией между добровольческими батальонами, Национальной гвардией и Вооруженными силами? Как все работает?
– Если мы договариваемся о взаимодействии на уровне командира батальона, максимум командира бригады – все работает. Если где-то выше – мы попадаем в засады, нам стреляют в спину и прочее. В принципе, еще два или три месяца назад мы поняли, что нас сдают потихоньку.
Мы создали координационный совет командиров добровольческих отрядов, у нас хорошие отношения с определенными военными бригадами, пытаемся этим опытом делиться. Обмениваемся опытом, связями, стараемся идти плечо к плечу.
Есть проблемы другого характера. Взять, например, силы АТО – это и СБУ, и милиция, прокуратура, армия, и добровольческие батальоны. К сожалению, большинство военных руководителей не в состоянии принимать решения вне советской матрицы. Вот почему россияне нас опережают и, по сути дела, немного бьют? Потому что они знают эту матрицу. Мы же вышли из одной армии. С добровольцами они не могут сладить именно потому, что мы из нее выпали. А вот армейские части четко лежат в этой матрице: ничего не решается, пока командир взвода не спросит у командира роты, командир роты – у командира батальона, командир батальона – у командира бригады, командир бригады – у руководителя АТО, руководитель АТО – у министра обороны, а министр обороны должен спросить у президента. В итоге – про*** все.
А надо было просто тем, кто на месте – командир роты, командир батальона – принимать решения. Нас отучили от этого – не бояться. Все у всех надо спрашивать, вплоть до президента и Верховной Рады. Которой у нас, кстати, нет. Пример: еще как руководитель штаба национальной защиты Днепропетровской области, а мы первыми начали строить блокпосты, обращался к сорока-пятидесяти депутатам минимум, с просьбой принять закон о блокпостах. В результате мы с блокпостами дошли уже до Донецка, а закона как не было, так и нет. Я жду того, когда Россия перейдет нашу границу. Тогда я с большим удовольствием встречу Новый год на развалинах Кремля. И помогу российскому народу освободиться от тирана. Это моя мечта.
– Вы мечтаете, чтобы Россия приступила к более активным действиям и перешла границу?
– Вторжение в Украину – это конец режима Путина, однозначно. Если сейчас счет его правления идет на месяцы, то вторжение ускорит его до часов. Даже не до суток, а до часов.
– А сможет ли Украина противостоять вторжению россиян?
– С нами воюет не российский народ, поймите это. Русский народ не может воевать с украинским народом. И никогда не воевал. Воевали херовые правители. Другого слова для них нет. Потому что только идиот мог придумать, что мы должны убивать друг друга.
– По данным сил АТО, на стороне боевиков воюют чеченцы, дагестанцы, российские – русские – наемники.
– Это правда. У меня последний задержанный – это парень из Иркутска, альпинист. Так вот, он говорит: я пришел убивать польских фашистов и американцев. Он просто несчастный человек, теперь просится в батальон Днепр. Он был в Донецке, в спецподразделении, и бежал оттуда. Знаете, почему? Говорит: я пришел защищать украинцев, а оказалось, что вступил в банду, которая воюет с другой бандой и время от времени выскакивает убивать украинцев. Все. Искал негров, а их нет. Его заставляли воевать с русскоязычным населением, а не с бандеровцами. Так что это момент пропаганды, момент идеологического шока, который сейчас навис над Россией благодаря их дебильному ящику. Против нас воюют наркоманы, люди с родовыми травмами, криминалитет или же убежденные идиоты.
– Батальон Днепр многих террористов задержал?
– Уже за сотню. Зона ответственности батальона Днепр очень обширная. До Мариуполя и вверх, плюс западная часть Донецка. Это очень непросто. Кстати, если верить российскому телевидению, то это я сбил Боинг. Вы же видели сюжет? – это я. Кроме того, что я сбил Боинг, я после увольнения из армии работал на Метрострой, поэтому диверсию в московском метро мог сделать тоже я. Одной рукой я должен был стрельнуть, а другой – открутить болтик, который я знал, где открутить, чтобы погибли люди. Это же бред!
Я просто защищаю свою землю. Я же не пошел в Россию, хотя, поверьте, у меня есть опыт и около семи тысяч подготовленных бойцов.
– Это численность батальона Днепр?
– Нет, не только. Официально у меня четыре тысячи, и еще три тысячи – неофициально. И мы сможем действовать на территории России – если последует официальное объявление войны, у нас есть свой план. Посмотрим. Пока, несмотря ни на что, мы даем им шанс. У меня очень много родственников в России. Мне сестра звонит в истерике, – зачем ты пьешь кровь русских младенцев? Ну да, она же сорок лет живет там, в Сибири. Это все пропаганда. Тупая, глупая, бессмысленная.
Я, кстати, военную службу начинал на Камчатке, служил в Калининграде. И поверьте, у нас есть сейчас возможность сформировать роту “Калининград”, роты “Камчатка” и “Сахалин”. На Камчатке, на Сахалине – очень много украинцев.
– Каковы сейчас главные задачи батальона Днепр?
– Сохранить стабильность на юге Донецкой области. По большому счету, в Мариуполе ситуация была очень сложная, и батальон Днепр стал фактором стабилизации. Это первый момент. И второй – освободить Донецк. Операция готовится. Хотя мы уже освобождаем Донецк. Мы уже в Донецке.
– На сепаратистских ресурсах раскручивается тема о походе на Киев…
– Из Донецка для начала пусть выйдут. Знаете, если бы я был врачом, я мог бы это комментировать. Против нас воюют наркоманы, люди с родовыми травмами, криминалитет или же убежденные идиоты. Вот этот парень из Иркутска пообщался с в большинстве своем русскоязычным батальоном Днепр, и теперь говорит: я, наверное, был убежденным идиотом.
– Что будет с добровольческими батальонами после АТО? В последнее время раскручивается тема о том, что добровольческие батальоны – это по сути коммерческая армия. И что после АТО они могут пойти на Киев, став проблемой для Украины.
– Что значит коммерческая армия? Идея добровольческих батальонов появилась еще в феврале. В марте мы все это лоббировали, и 4 апреля новым министром внутренних дел я был назначен командиром батальона. На тот момент у нас уже прошли подготовку больше 10 тыс. человек – на основе полка национальной защиты Днепропетровской области. Сейчас в этом полку 27 тыс. резерва. Это частная армия? Нет, это добровольцы, которые пошли в военкомат и которых послали нахрен. А они хотят защищать родину. Это патриоты. У нас три женские сотни. Тоже частная армия? Можно придумать что угодно, но тогда объясните: если мы частные – почему нас так боятся?
– Так что будет с батальонами Днепр, Донбасс после АТО?
– Я скажу вам про Днепр. Днепр – это начало новой украинской армии и милиции одновременно. Те командиры, которые прошли через бои, должны стать начальниками райотделов, областных управлений которые, б**ть, надо резать и менять, чтобы милиция стала нормальной. А эти люди смогут. Они видели кровь, они в тяжелое для государства время подставили свое плечо, и самое главное – они порядочные, профессиональные и надежные.
Александр Перевозник
Валерия Кондратова