Пожалуй, Одесская Киевская трасса - одно из самых опасных мест работы для проститутки
Здесь нет законов. Некому жаловаться. Надеяться можно только на себя и на везение. Повезет – выживешь. Здесь нет кружевного белья, тонкого аромата дорогих духов. Здесь нет обходительных манер и светских разговоров. Трасса – зеркало жизни. Без прикрас. Со всей ее жестокой действительностью.
– Зимой я почти каждую неделю в морг ездила. Трупы опознавала, – начала свой печальный рассказ Карина. – Жаль девчонок, конечно, молодые совсем. Но я тебе вот что скажу: просто так не убивают. Заслужила, значит, или обворовала, или наградила какой-нибудь заразой. Сифилисом, например. Сейчас сифилис чаще насморка встречается.
Карина – «мамочка» с Киевской трассы. Начальница «тружениц» секса, если хотите, своего рода менеджер. Судьба Карины похожа на судьбу десятков проституток. В четырнадцать лет сбежала из дома, из маленького села в Болградском районе. От родителей- алкоголиков. От нищеты. На трассе двадцать второй год. Теперь руководит «бригадой» из четырех девочек.
«Мамочки» обычно не работают с клиентом. Они опекают молодых проституток, выступают посредницами между клиентом и проституткой. Первым гарантируют порядочность и чистоплотность своей подопечной, вторым – сохранность денег, полученных от клиента. Заработанные деньги делят пополам. Проститутки берут деньги вперед. Боятся, что клиент забудет рассчитаться. И с милицией разговаривать проще, если застукает, то отбирать нечего. Деньги получает «мамочка».
Сутенеров на трассе нет. Слишком опасное и непрестижное место. Клиенты трассовичек, как правило, народ залетный: иногородние автолюбители, водители-дальнобойщики, колесящие из города в город, из страны в страну. Исключение – шоферы одесских автопредприятий. Они постоянные клиенты. Их знают по именам.
Знают, как живут их семьи: кто родился, кто умер, кто женил сына. Такая вот семейная дружба, о которой, безусловно, не догадываются жены. Залетных клиентов проститутки боятся. «Никогда не знаешь, чего от них ждать». В случае недовольства, разговор короткий – монтировка и кулаки. Побои для трассовичек давно перестали быть ЧП. Издержки профессии.
Никто не удивится, если после очередного клиента вернешься на трассу с синяком под глазом. В лучшем случае. Поэтому подозрительным клиентам предпочитают отказывать. Обещают прокатиться в другой раз. Но клиенты приезжают сюда не за обещаниями. И если не удается договориться по-хорошему, запихивают в машину силой. И тогда… спаси, пронеси, Господи.
На трассу приезжает особый клиент, особый человеческий психотип. Они покупают. Так и говорят: «Я тебя покупаю». Как вещь. Для них важно показать, что у них есть деньги, поэтому они всемогущи. Жизнь трассовички ничего не стоит. Убьют – никто и не кинется. Родственники давно потеряли ее из виду. На трассу, одну из самых низших ступеней в профессиональной проституции, попадают обычно девушки из сел Одесской области. Летом, правда, тусовка становится международной. На заработки поближе к синему морю съезжаются конкурентки из Молдовы, Беларуси, Крыма.
Карина рассказывала, что в хороший день на трассе стоят до 100 девочек. И каждая находит работу. Летом увеличивается количество заграничных автопоездов: из Турции, Болгарии, Румынии. Самые лучшие клиенты – турки. Они ласковые, хорошо платят. Часто одаривают дешевым ширпотребом. Те, кто стоят на трассе годами, знают турецкий в совершенстве. Как, например, Карина. Она полиглот, кроме турецкого, говорит на болгарском и румынском.
Карина профессии своей не стесняется. За годы выстеснялась. Она настоящая профи. «Я больше, чем 50 человек, через себя в сутки пропустить не могу». Это ее рекорд. Ей приходится учить профессии молодых.
– Если деньги с клиента взяли, а она не может дело до ума довести, так что, «бабки» назад отдавать? – задает Карина риторический вопрос. И сама на него отвечает: – В таком случае мне приходится подключаться и заканчивать. Раз-два и готов. А что делать? – Она поражает откровенностью.
Цены на трассе стабильные, инфляция на них не влияет. Оральный секс – 20 долларов США, половой акт – 25 зеленых. За сутки Карина с подопечными зарабатывает 250-300 долларов. На всех. Но иногда приходится работать бесплатно. На «бройлеров». Так проститутки называют всякого рода спецподразделения, которые подъезжают на «бобике» с вопросом: «Ну что, сучки, дружить будем? Или как…» Выход один: или платить, чтобы отцепились, или обслужить на шару. Проститутки их ненавидят. И боятся. Потому что жаловаться некому…
Устроиться на знаменитую панель под сень храма искусства – Одесской филармонии – все равно, что выиграть в лотерею. Хотя, говорят, что в межсезонье пробиться намного легче. Сказывается текучесть кадров. Деревенщиной на этой панели не пахнет. Девицы с претензией и гонором.
Одеты, конечно, вызывающе. Но по последнему капризу моды. Непосвященный может ненароком перепутать панель с подиумом Дома моделей. Глядишь, то на руке, то не шее проститутки блеснет золотая цепочка. Не боятся. Потому что работают под прикрытием, под «крышей». О тех, кто обеспечивает безопасность, особо распространяться не хотят. Коммерческая тайна. Называют их просто – ребята