Минск и Вильнюс обменялись упреками по поводу строительства атомной станции в белорусском Островце. Но победителей в атомном споре не бывает, полагает Наталья Макушина.
Минск и Вильнюс высказали друг другу взаимные претензии о перспективе строительства Островецкой атомной станции в Беларуси. 23 июля литовская сторона в очередной раз заявила о несоответствии этого проекта требованиям оценки воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте (ОВОС) в рамках международной Конвенции Эспо. По этой причине литовские специалисты отказались участвовать в общественных слушаниях, запланированных в Островце 17 августа. 24 июля МИД и министерство природных ресурсов Беларуси обвинили Литву в намеренном уходе от конструктивного взаимодействия.
Между тем островецкая стройка идет полным ходом. Причем площадка белорусской АЭС находится в 30 километрах от литовской границы, а город Висагинас, где, возможно, будет строить новую АЭС Литва, расположен всего в 2 километрах от белорусской границы.
Резонные вопросы
Вряд ли Литва, занявшая в июле пост председателя ЕС, заинтересована в раздувании конфликта вокруг белорусской АЭС. Тем более в преддверии осеннего саммита Восточного партнерства в Вильнюсе, на котором она надеется сыграть свою роль в улучшении отношений Минска и Брюсселя. В то же время вопросы литовской стороны, касающиеся безопасности строительства АЭС в непосредственной близости от Литвы, вполне резонны. И выдвигает их официальный Вильнюс не впервые.
В 2010 году на слушаниях в Вене о строительстве белорусской АЭС шла речь о том, что реализация проекта невозможна из-за отсутствия полного анализа влияния станции на окружающую среду и последствий тяжелых аварий, например, падения самолета. Не была также определена перспектива хранения отработанного ядерного топлива и радиоактивных отходов.
Рекламная акция для российского проекта
Практически те же требования к безопасности остались у Вильнюса и сегодня. Хотя представляется, что, прежде всего, Минск должен был бы ответить на неудобные вопросы белорусских экологов, ничуть не меньше озабоченных ситуацией. Их также интересуют проблемы безопасной эксплуатации будущей станции в Островце, инфраструктура которой строится очень по-советски – с опережением графика по указанию главы государства.
Но пока активистам антиядерной кампании в Беларуси вместо ответов от властей достаются лишь репрессии. А действия Минска больше похожи на рекламную акцию российского проекта “АЭС-2006”, в соответствии с которым будет построена Островецкая АЭС: “Применяются самые современные средства и системы безопасности”. И это понятно, ведь стройка ведется с участием “Росатома”, за российские кредиты, и работать атомная станция будет на российском ядерном топливе, хотя изначально декларировалось, что это строительство должно снизить энергетическую зависимость от России.
Быть или не быть АЭС
Минск явно пытается перевести стрелки от проблем, на которые указывают и белорусские “зеленые”, и официальный Вильнюс, на Литву за то, что она тоже намерена построить свою Висагинскую АЭС. Но сравнивать ситуацию вокруг строительства АЭС в Литве и в Беларуси просто некорректно.
Во-первых, в Литве решение о строительстве такого масштаба не может быть принято только по воле высшего руководства, как это произошло в Беларуси, где проект атомной стройки вообще не обсуждался с общественностью. В Сейме Литвы неоднократно проходили дебаты о Висагинской АЭС.
А референдум, на котором 62 процента проголосовавших литовцев высказались против новой АЭС, вынудил власти пойти на тщательную проработку экономического обоснования атомного проекта развития энергетики с приглашением независимых экспертов. Кроме того, сейчас Литва проводит консультации с Латвией и Эстонией о возможности их участия в строительстве, и только тогда правительство сможет дать ответ, быть или не быть АЭС.
Во-вторых, Вильнюсу еще придется отвечать на вопросы своих экологов о гарантиях безопасности будущей атомной станции с реактором фукусимского типа, в Висагинасе. При этом придется учитывать, что до сих пор не решены проблемы с захоронением радиоактивных отходов и переработанного ядерного топлива на остановленной в конце 2009 года Игналинской АЭС, построенной по чернобыльскому проекту.
То есть, в ЕС действуют реальные механизмы, обязывающие власть обеспечивать прозрачность принятия решений на всех этапах масштабных проектов, в отличие от отгородившейся от контроля общества правящей верхушки в Минске.
Имитация диалога
Беларусь официально заявляет, что первый энергоблок атомной станции заработает в 2018 году. На островецкой площадке строители вовсю осваивают бюджетные и заемные российские средства – еще до окончательного решения о безопасности избранного проекта АЭС, до утверждения привязки его к местности и до получения лицензии на строительство. Поэтому общественные слушания, которые пройдут в Островце во второй раз, но так же, как и первое обсуждение, проигнорируют мнение оппонентов, станут лишь имитацией дискуссии, а не диалогом заинтересованных сторон, который декларирует Минск.
Пока утверждения белорусской стороны о маловероятной угрозе катастрофы на Островецкой АЭС звучат не слишком убедительно. А ведь победителей в атомном споре не бывает. Это доказал печальный опыт Фукусимы и Чернобыля.