С начала российско-украинского кризиса, наверное, только ленивый не обращал внимания на штрих-код на товаре… Сегодня, в непростой ситуации сознательное игнорирование продукции - едва ли единственная возможность выразить свой протест мирно, и в то же время повлиять на происходящие события.
Недаром бойкоты в мире связывают со знаковыми политическими, экономическими и социальными явлениями. Яркий пример – бойкот автобусных линий в городке Монтгомери, штат Алабама, в 1955 году. Все началось с отказа 42-летней темнокожей швеи Розы Паркс уступить своё место белому пассажиру… 381 день чернокожие жители города – а это более 70% – игнорировали автобусные линии. В итоге экономический эффект ненасильственного протеста привёл к отмене расовой сегрегации в городских автобусах на законодательном уровне и стал одной из значительных вех в борьбе с расовой дискриминацией на Юге США.
Если первые новости о конфликте с Россией заставили украинцев опустошать полки магазинов, то немного погодя мы смогли сформулировать свой осознанный ответ на ситуацию — отказаться от товаров со штрих-кодом «46». Явление достаточно быстро приобрело массовый характер, а эксперты отметили снижение продаж российских товаров за месяц бойкота примерно на 40—50%.
С товарами картина ясна — они произведены в РФ, провезены через границу, прошли таможню и переход такого товара в категорию «неликвид» — прямой убыток производителю и дистрибьютору. Но, подстёгивая активность бойкота, его сторонники включили в список не только товарные бренды. В «зону риска» попали высокие технологии: IT и телекоммуникации. И тут излишняя активность может сыграть против патриотически настроенных украинцев… Традиционно нейтральные к политическим играм компании, внедряющие на украинском рынке инновационные технологии и сервисы, рискуют впасть в немилость отечественных пользователей. Достаточно вспомнить Яндекс или же электронные платежи Webmoney.
С мобильными операторами еще сложнее — все ведущие игроки в той или иной степени принадлежат россиянам, причём в Киевстар и МТС такая доля доходит до половины активов. Справедливости ради отметим, что значительная доля собственности в украинских компаниях – операторах мобильной связи «крутится» в виде акций на ведущих мировых биржах, а состав основных акционеров разнообразен, поэтому корректней называть их капитал международным, нежели российским. И в этой ситуации смена одного оператора на другого мало что меняет. Отказываться от связи тоже не вариант.
Один из самых показательных примеров современности — противостояние Китая с Японией. Если в первой половине 20-го века серия товарных бойкотов обрушила японский экспорт на материк на 40% и помогла Китаю в восстановлении экономического паритета, то уже в 2005-м году при схожей ситуации дело не зашло дальше лозунгов. Общественность в своей массе сочла, что достигнутые обеими странами стандарты жизни и налаженный товарооборот гораздо ценнее, чем решение старых споров и обид. Возможно и нам, особенно, в период роста градуса противостояния с Россией, стоит, подумав и оценив общие достижения, идти в том же направлении, а не бездумно способствовать эскалации конфликта?
