Разгромное поражение Марин Ле Пен на президентских выборах Франции продемонстрировало, что представляемые ею крайне правые силы, стремящиеся развалить Евросоюз, на долгие годы будут оттеснены от власти — несмотря на победу Дональда Трампа и Brexit.
Об этом пишет WP в обзорной статье под названием: “С поражением Ле Пен европейские ультраправые отправлены в стойло”.
Тем самым западноевропейские избиратели поставили на президентский пост представителя политического мейнстрима, несмотря на распространенные опасения по поводу того, что антииммигрантская политическая волна смоет известный облик Старого и Нового света: события в Америке и Туманном Альбионе дали некоторые основания предполагать такое развитие событий.
Торжество европейского единства становится очевидным, если учесть, что правопопулистские кандидаты в Австрии, Нидерландах, а теперь и во Франции провалились на выборах. В предверии сентябрьских выборов терпит фиаско и евроскептическая ультраправая партия Германии. В итоге неумолимый календарь выборов делает для этих сил невозможными — как минимум в течение нескольких лет — новые попытки заполучить власть.
Итак, планы правопопулистов сорваны, несмотря на очевидные доказательства того, что табуированные еще несколькими годами ранее мнения сейчас звучат уже не столь токсично для того, чтобы не допустить соответствующие фигуры к борьбе за руководящие посты в государстве. Отец Марин Ле Пен в 2002 году вышел во второй тур президентских выборов, однако тогда его оппонент Жак Ширак отказался даже вступать с ним в дискуссию по поводу его взглядов. Совсем иная ситуация сложилась на этот раз, когда многие французские избиратели попросту отказались идти на выборы просто потому, что ни один из кандидатов не был им близок — и это несмотря на то, что победивший Эммануэль Макрон вышел с программой, кардинально расходящейся с политической платформой его оппонентки. При этом результат Ле Пен — около 34 процентов— стал историческим максимумом для ее партии. Ее отец 15 лет назад набрал в аналогичной ситуации не дотянул и до 18 процентов.
“Французский народ выбрал кандидата-продолжателя”, — сказала явно разочарованная Ле Пен в коротком комментарии к итогам выборов. Она объявила о стремлении переименовать партию “Национальный фронт”, и это показало, насколько тяжело это поражение ударило по ее сторонникам, которые еще несколько недель назад питали надежду заполучить Елисейский дворец.
Новый тест для будущего Европы заключается в том, сумеет ли Макрон возродить отношения между Францией и Германией, увядшие при Франсуа Олланде, популярность которого достигла рекордно низкого уровня за пять лет. В случае, если Пятая Республика продолжит стагнировать, то громкая победа центриста станет лишь пятилетней отсрочкой для ультраправых, а не тотальным отказом от них.
Вместе с тем неудача крайне правых резко контрастирует с теми ожиданиями, которые появились после ноябрьской победы Трампа, персона которого воспринималась как толчок для глобальной волны популизма по всему миру. Неслучайно именно Ле Пен стала одним из первых политиков, которые поздравили магната с получением кресла в Белом доме. Ликовал и ее голландский единомышленник лидер ультраправых Герт Вилдерс. В течение нескольких недель после американских выборов ведущие правопопулисты Европы поспешили на встречу с советниками нового хозяина Овального кабинета.
Последующие избирательные кампании показали четкую тенденцию в Западной Европе: электорат устал от политического мейнстрима и его лидеров. Но ясно и другое: он все еще не готов к тому, чтобы передать власть ультраправым, а хаос, царивший в первые месяцы президентства Трампа, скорее навредил, чем помог популистским силам.
“Стоило кризису беженцев уйти из повестки дня, как правые популисты самоустранились, — уверен Йозеф Джаннинг, глава офиса Европейского совета по международным отношениям в Берлине. — Национализму оказалось не так просто разорвать Европу на части”.
Следует отметить, что в настоящее время националистические лидеры сумели пробиться к власти лишь в Польше и Венгрии, однако, в отличие от Ле Пен, они не представляют экзистенциального вызова для ЕС.
Европейские лидеры поспешили перевернуть мрачную для европейского блока страницу минувшего года, будучи вдохновлены победой Макрона в качестве первого шага к тому, чтобы восстановить боевые силы евроальянса против тех, кто грозит разрушить его. И неудивительно: ведущие политические лидеры Евросоюза опасались политического Армагеддона в случае победы Ле Пен. Достаточно сказать, что на улицах Брюсселя — столицы ЕС — накануне вечером раздавались такие победные возгласы, что можно было подумать, будто речь идет о футбольных фантах, чья любимая команда одержала верх в матче.
“Французы ясно демонстрируют, что протест и стремление к переменам не всегда должны приводить к избранию правых популистов”, — написал в Twitter министр иностранных дел Австрии Себастиан Курц.
Сейчас у ультраправых самые высокие шансы имеются в Австрии, где, согласно соцопросам, антииммигрантская “Партия свободы” сохраняет возможность сформировать коалицию после выборов, которые пройдут в следующем году. Впрочем, кандидат в президенты от этой партии проиграл декабрьские выборы.
В ФРГ, между тем, крайне правая “Альтернатива для Германии” стремительно утрачивает поддержку, свидетельствуют опросы общественного мнения, которые проводились в последние месяцы после победы Трампа. При этом на выборах в ландтаг в земле Шлезвиг-Гольштейн сегодня, 8 мая, АдГ набирает менее 6 процентов голосов — против 32,8 у партии канцлера Ангелы Меркель, Христианско-демократического союза во главе с Даниэлем Гюнтером. Этот результат для “альтернативщиков” оказался намного хуже того, что имелся у них в регионах в прошлом году. На утрату поддержки партии повлияли и противоречивые высказывания об Адольфе Гитлере и Холокосте, которые сделал один из ведущих членов организации.
В ночь на воскресенье Меркель в телефонном разговоре с Макроном “поддержала его приверженность единству, открытости и Европейскому Союзу, которые были проявлены в ходе избирательной кампании”.
“Решение французских избирателей, следовательно, также означает четкую приверженность Европе”, — подчеркнул представитель Меркель Штеффен Зайберт.
Победа или временная отсрочка?
В то же время на фоне общей радости звучит и признание того, что победа Макрона, как уже было сказано, может оказаться лишь временной отсрочкой, поскольку антиевропейские силы во Франции остаются мощными и продолжают расти. Если новый президент Франции не сможет выполнить своих обещаний к следующим выборам в 2022 году, то Ле Пен либо другой антиевропейский лидер получит возможность выступить увереннее, чем когда-либо. Нельзя забывать и об итальянском евроскептическом — хотя и не ультраправом — движении “Пять звезд”, которое, как показывают опросы, лидирует за год до выборов, намеченных на 2018 год.
Макрон надеется смягчить настойчивые требования Германию о жесткой бюджетной экономии, поскольку в своей собственной стране он собирается ввести радикальные реформы в пользу бизнеса. Если ему удастся реализовать этот проект, то он сможет обезоружить антиевропейские голоса на всем континенте.
Сам Макрон, на карту которого так много поставлено, остается во многом величиной малоизвестной. Его стремительный взлет к высшему посту государства является его первой и единственной заявкой на избираемые должности. За ним не стоит никакой партии: его движение “Вперед” до сих пор не зарегистрировано в качестве таковой. Ему предстоит ответить на вызов, связанный с экономическим застоем, и у него может возникнуть соблазн сделать это через увеличение государственных расходов. Неизвестно, следует ли ему двигаться в этом направлении, учитывая, что в этом случае ему придется столкнуться с ортодоксальной концепцией Меркель, отстаивающей принцип низкого бюджетного дефицита.
К тому же его возможности по реализации программы могут быть серьезно ограничены в случае, если ему не удастся получить большинство мест во французском парламенте на июньских выборах. Аналогичная неопределенность сохраняется и у Меркель, которой предстоят выборы через 4 месяца.