Российский журналист Константин Эггерт убежден, что быстро стабилизировать экономическую ситуацию в РФ способно только снятие западных санкций.
Об этом он написал в авторской колонке для DW.
Ниже приводим мнение аналитика без изменений.
Вопрос: «Может ли нефтяная компания выжить при цене барреля нефти 20 долларов?» Ответ: «Может даже при цене в 10 долларов». И это не шутка. Именно такой диалог состоялся у меня в первые недели работы в нефтяном гиганте «ЭксонМобил» несколько лет назад. И действительно, нефтегазовая компания, особенно если она, как «Эксон», инвестирует в проекты в основном свои средства, вполне может пережить даже резкое снижение цены нефти. Придется, возможно, провести сокращения персонала, законсервировать какие-то проекты, но работа будет продолжаться.
Надежды тают вместе с фондами
Сможет ли российское государство жить так, как оно живет, при цене нефти ниже 40 долларов? Этот вопрос не имеет пока однозначного ответа. То, что в верхах этим вопросом озабочены, заметно. Особенно по выступлениям финансовых властей.
Бюджет на 2016 год был составлен из расчета цены на нефть в 50 долларов США за баррель. При этом в пятницу, 11 декабря, она опустилась ниже 39 долларов. Оснований надеяться на ее скорый рост пока нет. Значит, скоро бюджет придется корректировать. Наиболее логичным было бы сокращение расходов на оборону и безопасность, составляющих почти треть бюджета. Однако в нынешней ситуации это довольно трудно себе представить, по крайней мере, в тех масштабах, которые могли бы серьезно сбалансировать государственные финансы.
Следующая по размеру статья — социальная — более четверти расходов бюджета. Она важна для поддержания лояльности «путинского большинства». Ассигнования на культуру, образование и здравоохранение уже подверглись настолько серьезным сокращениям, что дальше их урезать просто невозможно. Повышение пенсионного возраста, судя по заявлениям правительства, неизбежно, но это не делается в одночасье и эффект дает лишь по прошествии некоторого времени.
Тем временем надежды Кремля на Резервный фонд и Фонд национального благосостояния тают. Недавно опубликованный доклад департамента исследований и прогнозирования Центрального банка утверждает: оба фонда будут опустошены к 2018 году, то есть к президентским выборам.
Власти периодически намекают на наличие некоего «плана Б», который позволит не только удержать российскую экономику от дальнейшего падения, но и постепенно вывести ее из рецессии. О нем говорил, в частности, Дмитрий Медведев, на встрече с журналистами 9 декабря. Но если это план действительно есть, то самое время придать его гласности.
Реформы не пройдут
Но я убежден, что обнародовать, на самом деле, пока просто нечего. Разумным и правильным вариантом было бы то, к чему в который уже раз призвал в недавном выступлении Герман Греф — глубокие институциональные изменения и создание привлекательного инвестиционного климата.
«Институциональные изменения» — академический термин, подразумевающий, на самом деле, вещи совершенно невозможные в нынешней российской реальности — независимая судебная система, охрана прав собственности, прозрачность решений властей всех уровней. Все эти меры, если начать их претворять в жизнь, неизбежно приведут к политической демократизации и коренному изменению системы. Это прекрасно понимают в Кремле, так что никаких институциональных изменений ожидать не приходится.
Более того, даже ограниченной либерализации инвестиционного климата — вполне, казалось бы, ожидаемого шага в условиях международных санкций — тоже не будет. Если бы российское руководство хотело ее провести — провело бы еще в прошлом году. Кремлевская логика тотального контроля за экономикой и того, что принято называть boutique deals — когда каждая крупная сделка с международными инвесторами обставляется целым рядом уникальных для нее специфических условий, — продолжает действовать, даже несмотря на рецессию и полуизоляцию.
Закроет ли Кремль «восточноукраинский проект»?
Эта комбинация спада и санкций вкупе с плохим качеством госуправления и коррупцией каждый день оказывает все более негативное воздействие на экономику России. Единственной возможностью вывода ее из пике, которой можно было бы воспользоваться относительно быстро, остается нормализация отношений с Западом. За ней могло бы последовать снятие большинства санкций (кроме так называемого «крымского пакета»). Для этого требуется выполнение минских договоренностей, включая ключевую — возвращение государственной границы Украины в Донецкой и Луганской областях под контроль Киева. То есть, фактически, отказа от поддержки так называемых ДНР и ЛНР.
В недавнем послании Федеральному собранию Владимир Путин ни разу не упомянул об Украине. Многие увидели в этом умолчании признак того, что в Кремле решили «закрыть» сепаратистский проект. В московских дипломатических гостиных ждут намеченного на 16 декабря визита государственного секретаря Джона Керри и его (пока неподтвержденной) встречи с Путиным. Там задаются вопросом, обменяет ли Кремль уход из Украины на снятие санкций и признание американцами роли и интересов России в Сирии.
Думаю, что один визит такой сложный вопрос не решит. Но, в любом случае, выбор у Кремля, мягко говоря, не очень большой: либо ждать, когда цена нефти станет расти — и рисковать всем, либо сделать что-то для снятия санкций и преодоления изоляции. Это и есть единственный более или менее реалистичный «план Б».