Награждение Рамзана Кадырова орденом Почета (соответствующий указ Владимир Путин подписал 8 марта) трудно воспринимать в отрыве от всех остальных новостей с участием чеченского лидера.
Об этом пишет журналист Олег Кашин.
После того, как Рамзан Кадыров публично выступил в защиту Заура Дадаева, арестованного по обвинению в убийстве Бориса Немцова, новость о государственной награде выглядит вполне однозначно: Кадыров поддержал Дадаева, а самого Кадырова поддержал Путин.
И даже если (на такой версии настаивает пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков) перед нами простое совпадение, а решение об ордене для Кадырова было принято задолго до убийства Немцова, логика сюжета оказывается сильнее. Через девять дней после убийства Немцова главным действующим лицом этого сюжета оказывается Рамзан Кадыров. Как бы дико это ни звучало, но это не меньшая сенсация, чем само убийство.
Неожиданная реакция российских властей
Реакция российских властей на убийство Бориса Немцова дала столько же поводов для версий и догадок, сколько и первая видеозапись с камеры наблюдения над Большим Москворецким мостом. Российские государственные СМИ как будто забыли о своем привычном отношении к российским оппозиционерам, и, рассказывая о Борисе Немцове, делали акцент на его яркой политической биографии: получается, что для государственных телеканалов умер не столько оппозиционер, сколько бывший вице-премьер, лидер парламентской фракции и губернатор.
Владимир Путин не стал двусмысленно высказываться, как после гибели Анны Политковской, а назвал убийство Немцова “позором” для российских правоохранительных органов. О задержании предполагаемых убийц отрапортовал не представитель Следственного комитета Владимир Маркин, а обычно непубличный директор ФСБ Александр Бортников. Все опасения, что дело спустят на тормозах и свалят убийство на каких-нибудь “бандеровцев”, оказались напрасными: власти объявили о задержании организованной группы из Чечни во главе с офицером чеченского МВД Зауром Дадаевым. Через несколько часов Дадаева публично признал “своим” и Рамзан Кадыров, забывший о том, что он обвинял в убийстве Немцова “спецслужбы Запада”.
Точку в споре Кадырова и силовиков поставит Путин
Бортников говорит: “Дадаев – убийца”. Кадыров возражает: “Дадаев – настоящий патриот и храбрый воин”. Налицо противоречие. Публичная полемика между представителями государственной власти – не очень распространенная и точно не поощряемая Кремлем форма политической деятельности. В споре федеральных силовиков и чеченского лидера кто-то должен сказать последнее, решающее слово, и, с точки зрения аппаратной логики, единственный человек, который может рассудить Бортникова и Кадырова, – это Владимир Путин. Вероятно, именно поэтому награждение Кадырова орденом выглядит так, как будто российский президент решил поставить в споре об убийцах Немцова символическую точку. Но даже если это действительно так, вопрос нельзя считать закрытым.
Официальная версия российских властей сейчас выглядит вполне четко: Немцова убили кадыровцы. Что из этого следует, каждый может домыслить в зависимости от своих представлений о нравах в чеченском и кремлевском руководстве. Но предположим, что дело обстоит именно так, как о нем сейчас говорят российские власти: убийство организовано только теми, кто уже арестован, больше никого в этом деле нет, и о ниточках, тянущихся вверх по чеченской или российской властной иерархии, никто никогда не узнает. Но даже в этом случае ситуация представляется крайне опасной для Рамзана Кадырова: он, чье политическое благополучие всегда держалось только на демонстративной лояльности Владимиру Путину и штыках чеченских бойцов, оказался не способен держать своих людей под контролем и допустил преступление у самых стен Кремля.
В этой ситуации Владимир Путин не может не думать о том, что если кадыровцы убили Немцова, то где гарантия, что в следующий раз они не убьют кого-то еще, даже самого Путина? Убийство Немцова показало, что такую гарантию Рамзан Кадыров дать не может, а если так, то зачем он вообще нужен Владимиру Путину?
Как бы ни относился российский президент к Борису Немцову при жизни, в этой конструкции смерть Немцова для него – удар по привычной системе отношений с кадыровской Чечней. Теперь Путину придется или избавляться от Кадырова, или признавать, гласно или негласно, что эти “настоящие патриоты и храбрые воины” действовали в интересах Кремля. Но если последним словом Путина в этом сюжете действительно окажется только орден Почета для Кадырова, то получится, что чеченский лидер с его “настоящими патриотами и храбрыми воинами” уже сильнее Кремля с его спецслужбами. А к такому признанию Владимир Путин, искренне считающий себя большой исторической фигурой, вряд ли готов.