Российские учебники истории превозносят Петра Великого как модернизатора и провидца, превратившего Россию в европейскую державу, пишет в The New York Times британский историк Роберт Сервис.
Однако Владимир Путин напоминает другого царя – Николая I, который запомнился тем, что “ввязался в вооруженный конфликт с Британией и Францией и отвергал призывы к базовым реформам, необходимым России, чтобы соперничать с мировыми державами того времени”.
“Всегда внимательный к вооруженным силам и секретным службам, Николай I проглядел более широкую необходимость модернизации российской экономики и общества. Его страна дорого заплатила за это после унижения его армии в Крымской войне 1853-1856 годов, – говорится в статье. – Внешняя политика России при Путине демонстрирует столь же явный недостаток дальновидности”.
Захватив 4,5% украинской территории, Путин совершил невероятное – собственноручно разрушил свою мечту о создании Евразийского союза под руководством России. “Это катастрофа для внешней политики Путина. Хоть он и скрывает это от общества посредством контроля над госканалами, он не сможет обманывать весь народ все время”, – пишет автор.
Главный просчет Путина касается самой России, продолжает Сервис. Чрезвычайная ситуация на Украине побудила богатейших людей страны переправить еще больше средств на Запад: только за этот год из России выведено до 70 млрд долларов.
Не менее тревожным для российского президента должен быть отток человеческого капитала. “Молодые люди уезжают, доведенные до отчаяния хамскими чиновниками и агрессивными дельцами. Они хотят жить в меритократии, где только талант имеет значение. Их модель – Сергей Брин из Google, а не убогие министры и бизнесмены путинского двора”, – полагает историк.
Кроме того, глава российского государства предпринял недостаточно усилий для диверсификации и большей открытости российской экономики. “Россия должна выдавать высокотехнологичную продукцию, а не только нефть и газ, – указывает автор. – А конкурирующая держава, за которой ей нужно присматривать, находится не на западе, а на юге. С середины 1970-х годов руководители Китая сделали диверсификацию своей экономики приоритетом. То же самое является минимальным требованием для закрепления за Россией статуса евразийской державы. Вместо этого китайцы готовятся стать супердержавой, в то время как русские отстают”.
Путин начал год демонстрацией российской “мягкой силы” на зимней Олимпиаде в Сочи, церемония закрытия которой представила Россию стильной и неагрессивной страной спорта и культуры. Уже на следующий день он направил войска в Крым, а теперь Всемирный банк предсказывает России экономическую рецессию к концу года.
“Западные страны не собираются начинать вторую Крымскую войну, однако у них есть больше возможностей давить на Россию, чем предполагал Путин. Ему будет полезно изучить прецедент царя Николая I”, – советует Сервис.