Этот отчет был подготовлен четырьмя ведущими западными организациями по защите прав человека
Обширный отчет «Политические заключенные Кремля» составлен международной юридической компанией Perseus Strategies из Вашингтона. Она специализируется на вопросах прав человека, защите людей, чьи права были ущемлены в их государствах. Считается одной из самых авторитетных в мире и сегодня представляет интересы политзаключенных в России, Казахстане, Иране, Колумбии, Китае, Турции и ряде других стран. Многие ее работы выполняются pro bono, то есть ради общественного блага.
«Этот отчет был подготовлен четырьмя ведущими западными организациями по защите прав человека, при содействии Центра «Мемориал», одной из ведущих правозащитных организаций России. В нем подробно описывается, как президент Владимир Путин превратил российскую правовую систему в инструмент подавления инакомыслия, использует ее для подрыва политической оппозиции и ареста любого, кто может показаться Кремлю потенциальной угрозой», — пишет об этом Wall Street Journel. – В отчете названы 16 чиновников, ответственных за это. 8 чиновников высшего ранга, включая Путина, несут ответственность за выдачу распоряжений, и еще 8 – судьи, прокуроры, следователи, которые вели дела многих политзаключенных – это «пехотинцы» в войне Кремля против собственного народа.
Недостаточно лишь осудить этих преступников. Они должны столкнуться со значительными последствиями своих действий. Первым важным шагом могут стать персональные финансовые санкции и запрет на поездки тем, кто назван в отчете – в рамках законов Магнитского… Многие мужчины и женщины вступили в схватку с Кремлем, пожертвовав всем, чтобы противостоять его тирании – и будет правильно, если мы, живя в безопасности в США и в других местах, сделаем все возможное, чтобы их поддержать».
Отчет создан по заказу Фонда «Свободная Россия» Михаила Ходорковского, Human Right Foundation, Центра борьбы за права человека им. Рауля Валленберга и Фонда Лантоса. В нем названы поименно 182 узника совести, брошенных в России за решетку по политическим мотивам. «Детали» публикуют основные положения этого 280-страничного документа.
Продвижение политической повестки дня путем подавления инакомыслия
«Десятилетия спустя после того, как Борис Ельцин освободил последнего советского политзаключенного, повсеместное задержание оппонентов режима, активистов и представителей опальных меньшинств вновь применяется под руководством Владимира Путина с 2000 года, а особенно – после его формального возвращения в Кремль в 2012 году. Кремль развернул широкомасштабные репрессии против гражданского общества, политических оппонентов, критиков, всех, в ком он видит угрозу. Более того, это преследование усиливается. В 2015 году центр «Мемориал» — одна из старейших и самых больших в России правозащитных организаций – сообщала о 46 политических заключенных, но по состоянию на 25 марта список содержит уже 236 имен (большая часть в оккупированном Крыму).
Эти цифры, однако, отражают только те случаи, которые были тщательно проверены и соответствуют строгому определению термина «политзаключенный». Истинное число преследуемых за убеждения несомненно намного выше. Некоторые из этих заключенных обвинили в преступлениях, которых они не совершали – убийствах, сексуальном насилии, шпионаже, распространении наркотиков или оружия. Но большинство осуждены за действия, прямо защищаемые международным правом, однако запрещены законами, число которых растет и цель которых – криминализовать многие действия и дать властям право арестовывать тех, кого они хотят.
Например, многие формулировки в российском Уголовном кодексе весьма расплывчаты – об определении экстремизма, сепаратизма, клеветы, оскорблении чувств верующих, хулиганстве, массовых беспорядках. Кодекс административных правонарушений также используется для задержания активистов и преследований НПО, и хотя эти наказания менее суровы, – штрафы и административные аресты до 30 дней – но и способов защиты от них меньше, что позволяет правительству широко их использовать.
Аресты и осуждение политических оппонентов Кремлем происходят в нарушение международного Пакта о гражданских и политических правах, европейской Конвенции прав человека, Конвенции против пыток и другого жестокого или унижающего достоинство обращения и наказания, Парижской хартии ОБСЕ, а также самой российской Конституции…
Адвокатов, представляющих интересы политзаключенных, запугивали и даже бросали в тюрьму. Организации, вступающиеся за политзаключенных, были названы иностранными агентами и подвергались штрафам. Некоторые диссиденты, живущие за границей, были отравлены, другие осуждены по сфабрикованным обвинениям и приговорены заочно к тюремному заключению, их преследуют и вручают «красные уведомления» Интерпола.
И все же Кремль продолжает отрицать наличие политзаключенных в стране, – несмотря на явные доказательства обратного – игнорирует решения Европейского суда по правам человека и ссылается на свой суверенитет, вопреки тому, что во многих международных соглашениях указано, что действия, нарушающие права и свободы человека, не могут считаться лишь внутренним делом.
Действующие лица и исполнители
Хотя в преследовании политзаключенных замешано большое число чиновников, есть небольшая группа главных лиц, на которых лежит наибольшая ответственность. Это —
президент Владимир Путин,
директор ФСБ Александр Бортников,
секретарь Совета безопасности Николай Патрушев,
генеральный прокурор Юрий Чайка,
директор федеральной службы исполнения наказаний Геннадий Корниенко,
министр юстиции Александр Коновалов,
министр внутренних дел Владимир Колокольцев,
председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин.
А также непосредственные исполнители:
судья краснодарского краевого суда Владимир Кобзев,
судья басманного районного суда Москвы Артур Карпов,
судья московского городского суда Наталья Мушникова,
судья московского городского суда Наталья Олихвер,
экс-прокурор Крыма (с 2014 года) Наталья Поклонская,
старший следователь Следственного комитета РФ Тимофей Грачев,
следователь ФСБ Роман Троян,
советник генерального прокурора РФ Юрия Чайки, ранее – старший следователь генеральной прокуратуры России Салават Каримов.
Отчет ценен как юридической экспертизой общей системы российского «басманного» правосудия, так и описанием дел многих российских политзаключенных. В том числе тех, что не получили широкой огласки. Приведем лишь некоторые истории.
В июле 2018 года двое гражданских активистов подняли плакаты, призывающие освободить политзаключенного Оюба Тивиева – и уже через несколько минут их задержали за незаконную демонстрацию. Сам же Оюб Тивиев, глава филиала центра «Мемориал» в Грозном, был все же осужден в марте 2019 года по сфабрикованному делу о хранении наркотиков.
Адвокат Эмиль Курбединов, представляющий интересы крымских татар, был задержан после «рядовой проверки» на трассе, доставлен в суд и осужден за распространение «экстремистских материалов»: в соцсети он сослался на запрещенную религиозную организацию «Хизб ат-Тахрир». Он был приговорен к 10 суткам административного ареста, а позднее арестовывался еще раз – за ту же ссылку, но уже перепечатанную в другой соцсети.
Ильгар Дадин стал первым политзаключенным, осужденным в 2015 году по статье 212 УК – за неоднократные нарушения порядка в публичных мероприятиях. Его приговорили к трем годам лишения свободы, позднее Верховный суд отменил приговор – однако, как считает сам активист, не из-за юридической формальности, а потому, что его арест привлек внимание международных организаций.
Алексей Соколов, правозащитник, организатор ассоциации против пыток Legal Basis, был обвинен в мае 2010 года в грабеже при отягчающих обстоятельствах.
Василий Алексанян, в прошлом – вице-президент ЮКОСа, был арестован в 2006 году и обвинен в соучастии в отмывании денег и растрате. В декабре 2006 года у него был диагностирован СПИД, но на протяжении долгого времени ему отказывали в лечении, в том числе в предоставлении антивирусных препаратов, критически необходимых ему для жизни. Содержался в бесчеловечных условиях, два года провел в СИЗО, где начал слепнуть, заболел туберкулезом и раком. В 2008 году находившийся тогда в тюрьме Михаил Ходорковский объявил голодовку, добиваясь внимания к судьбе Алексаняна. В 2009 году его выпустили под залог – предположительно, из-за состояния здоровья, власти не хотели еще одной смерти в тюрьме. В июне 2010 года дело против него было закрыто за давностью срока, а в октябре 2011 года он скончался, и российские правозащитники заявили, что его смерть следует считать «практически убийством».
Светлана Давыдова, мать семерых детей, была обвинена в государственной измене за то, что позвонила в посольство Украины и предупредила, что Россия готовит вторжение на ее территорию. Предположительно, она услышала, как один солдат говорил об этом в такси. Так в 2015 году она стала первой арестованной по статье об измене, действие которой было значительно расширено новыми поправками. Она провела в СИЗО около двух недель и была освобождена. «Новая газета» собрала около 20 тысяч подписей под петицией за ее освобождение.
Руслан Соколовский, студент-блогер был осужден за разжигание национальной розни после того, как опубликовал в соцсети видео, высмеивающее христианство и ислам, а за видео, снятое им самим, – про то, как он «ловит покемонов» в церкви (игра Pokemon Go) — в мае 2017 года его приговорили к 3.5 годам заключения. Позднее срок сократили до 2 лет и 3 месяцев.
Составители отчета дают пять рекомендаций мировому сообществу:
Добиваться введения целевых санкций – финансовых, а также ограничения в свободе передвижения – странами и международными организациями против 16 преступников, указанным в отчете;
Правительствам западных стран оказывать повсеместное давление на правительство РФ, пусть даже критика такого рода влияет меньше, чем санкции. Обратиться к ПАСЕ, Европарламенту, Генеральной ассамблее ООН с просьбой принять резолюции по правам человека в России, с акцентом на проблему политзаключенных. Также желательно назначить в ООН специального исследователя, который занимался бы исключительно вопросами соблюдения прав человека в России.
Выступать на правительственном уровне по каждому случаю задержания по политическим мотивам, или когда принят новый репрессивный закон. Проводить слушания по данной теме в профильных комитетах законодательных органов разных государств, сделать тему политзаключенных одной из приоритетный в контактах с Кремлем.
Развивать международную Коалицию за освобождение кремлевских политзаключенных, которая была сформирована 12 февраля 2019 года 12 НПО России, США, Канады, Украины, Германии и Эстонии. Нужно, чтобы в нее вступало больше общественных организаций из разных стран мира, делая борьбу за освобождение этих людей глобальной и всеобъемлющей.
Постоянно контактировать со СМИ, распространять информацию о политзаключенных, помня: для них хуже всего — если о них забудут. Их имена и их истории должны оставаться на слуху до полного освобождения.
Несомненно, будет трудно добиться их освобождения. Но, как сказал Нельсон Мандела: «Это всегда кажется невозможным, пока не сделано».
Источник: detaly.co.il