«Земля без людей для людей без земли». На рубеже 20-го столетия этот лозунг способствовал миграции евреев в Палестину. Его можно использовать повторно в наши дни, чтобы обосновать захват Китаем Сибири. Конечно, азиатские земли России на самом деле не без людей (как и Палестина в свое время). Но Сибирь богата ресурсами и бедна людьми. А в Китае все наоборот. И весомость такой логики пугает Кремль. Об этом пишет пользователь "Экономика от пророка".
Москва недавно восстановила триумфальную императорскую арку в Благовещенске, находящемся на дальневосточной границе России, заявив при этом: «Земля по течению Амура была и всегда будет российской». Но право собственности на все эти земли Россия получила всего 150 лет назад. А многочисленные высотки в бурно развивающемся китайском городе Хэйхэ, расположенном на южном берегу Амура как раз напротив Благовещенска, подвергают сомнению часть старого царского лозунга со словами «всегда будет».
Сибирь, являющаяся азиатской частью России к востоку от Уральских гор, просто необъятна. Она занимает примерно три четверти российской суши, а по территории равна США и Индии вместе взятым. Но подобно любви, граница реальна лишь в том случае, если в нее верят обе стороны. А по разные стороны российско-китайской границы эта вера колеблется.
Граница эта протяженностью 4300 километров является наследием Пекинского договора от 1860 года и прочих неравноправных пактов, заключенных между расширявшейся Россией и ослабевшим после Второй опиумной войны Китаем. (Другие европейские державы тоже покушались на китайскую территорию, но с юга. Благодаря этому появился, например, британский плацдарм в Гонконге.)
Проживающее к югу от границы китайское население численностью 1 миллиард 350 миллионов человек почти в 10 раз превосходит 144-миллионное население России. Это несоответствие гораздо нагляднее в самой Сибири, где проживает не более 38 миллионов человек, и особенно в приграничных районах, где на 6 миллионов россиян приходится более 90 миллионов китайцев. С увеличением числа смешанных браков, расширением приграничной торговли и инвестиций сибиряки поняли, что хорошо это или плохо, но Пекин гораздо ближе, чем Москва.
Огромные сибирские просторы не только способны вместить скученные массы китайцев, прижатые горами и пустынями западного Китая к прибрежной части страны. Эти земли уже в значительной мере обеспечивают ставший «мировой фабрикой» Китай сырьем, особенно нефть, газом и древесиной. Все чаще принадлежащие китайцам сибирские заводы начинают выпускать готовую продукцию, как будто этот регион уже является частью экономики Срединного царства.
Когда-нибудь Китай наверняка захочет, чтобы глобус соответствовал современным реалиям. На самом деле, Пекин может воспользоваться собственно российской стратегией, начав выдавать свои паспорта сочувствующим на спорных территориях, а затем введя войска для «защиты своих граждан». Кремль опробовал такую тактику в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии, а недавно и в Крыму, которые официально входят в состав других бывших советских республик, но контролируются Москвой. А если Пекин решит взять Сибирь силой, остановить его нашествие Россия сможет только путем применения ядерного оружия.
Но есть и другой план. При Владимире Путине Россия все чаще смотрит на восток, видя в нем свое будущее. Она расширяет территории Евразийского союза за пределы границ, установленных недавно договором в столице Казахстана Астане, являющейся стойкой союзницей Москвы. Пожалуй, два существующих блока — евразийский в составе России, Белоруссии и Казахстана, а также Шанхайская организация сотрудничества — могут объединить Китай, Россию и большинство других «станов». Критики Путина опасаются, что такая экономическая интеграция низведет Россию и особенно Сибирь до положения сырьевого придатка, обязанного всем Большому Китаю. Китайцы из своего унижения в 1860 году поняли, что факты на местах могут превратиться в линии на карте.
