По мнению известного журналиста Раджана Менона, внешнеполитические успехи РФ сильно раздуты
Очевидные победы Путина в распространении российского влияния — это миражи, отдельные из которых ему дорого обошлись
На Западе и либералы, и консерваторы, похоже, согласны с тем, что Россия вновь стала великой державой с глобальным охватом. А в самой России известные эксперты по внешней политике утверждают, что Западу лучше принять возрождение их страны. Но такие оценки, часть которых клонится в сторону паникерства, не выдерживают яркого света доказательств — ВВП России чуть больше, чем у Испании, а военный бюджет составляет менее десятой части бюджета США. Об этом пишет американский журнал Foreign Policy
«Внешнеполитические успехи России раздуты», — утверждает автор публикации Раджан Менон, напоминая, что, согласно общепринятому представлению, «в 2015 году президент России Владимир Путин воспользовался колебаниями президента США Барака Обамы в отношении Сирии и осуществил военное вмешательство, что дало ему преимущество в последовавшем конфликте».
«По правде говоря, шаги Путина были едва ли связаны с Обамой, — пишет Менон. — Сирия является стратегическим партнером Москвы с 1956 года. В том же году начались продажи оружия советского блока, а также подготовка сирийских солдат и пилотов в союзных с СССР Чехословакии и Польше. Сирия также обратилась с первой просьбой о развертывании советских бомбардировщиков и истребителей — в которой Кремль отказал (…).
В последующие десятилетия холодной войны Советский Союз стал основным источником экономической помощи и вооружений Сирии. В 1971 году советские военные корабли и подводные лодки начали использовать сирийский глубоководный порт в Тартусе. А в 1980 году Дамаск и Москва подписали договор, в котором были положения о стратегическом сотрудничестве», — говорится в статье.
«На этом фоне путинский гамбит в Сирии больше связан с защитой долгосрочных стратегических инвестиций, которые оказались под угрозой, чем с намерением переиграть США. По мнению Путина, падение сирийского лидера Башара Асада привело бы либо к длительному хаосу, либо к победе радикальных исламистских группировок, самых сильных из вооруженных противников Асада. И тот, и другой исход стали бы ударом для России», — подчеркивает Менон.
(…) Хотя в Сирии сражались (…) российские контрактники, иностранные наземные силы предоставлялись главным образом иранским Корпусом Стражей Исламской революции и боевиками ливанской «Хезболлы» — (…) они поддержали Асада по своим собственным причинам. Их видение будущего Сирии никоим образом не отражает взгляды России. Также, пролив так много крови, они не позволят России определять политику Сирии единолично. Другими словами, в действительности Россия не выиграла в Сирии. И в любом случае, это не будет такой уж наградой.
При этом цена восстановления Сирии, оцениваемая Всемирным банком в 250 млрд долларов — «намного выше того, что может себе позволить Россия. Что касается будущих выгодных российских поставок оружия в Сирию, то есть один незначительный вопрос — как Асад будет за них платить».
«Достижения России в остальной части Ближнего Востока также преувеличены», — подчеркивается в статье. «Москва, конечно, активно участвует в конфликте в Ливии. Но установление порядка, не говоря уже о достижении доминирующего влияния в раздираемой войной стране с двумя конкурирующими правительствами (…) окажется Сизифовым трудом. Одно из ливийских правительств уже осудило использование Россией наемников в Ливии, а (…) например, главные сторонники Халифы Хафтара, Египет и Саудовская АПереходя к Африке, он указывает, что неясно, что даст Москве проведенный Путиным в конце октября в Сочи саммит глав африканских государств, «кроме символической значимости», и «России предстоит крутой подъем в гору, если она хочет стать крупным игроком в Африке, где с точки зрения торговли и прямых иностранных инвестиций ее присутствие затмевают США, Европа, Китай, Турция и Индия (…)».
«Дипломатическая гибкость России в Израиле, Саудовской Аравии и Египте привлекла большое внимание, и Путин, безусловно, хорошо разыграл свои карты. Однако, когда дойдет до дела, все эти страны будут по-прежнему зависеть от Соединенных Штатов и будут более тесно связаны с ними. Никто не обменяет американские связи, несмотря на ее недостатки, на российский вариант», — уверен Менон. В данный момент Киев будет союзником Запада, даже если его мечта о членстве в НАТО окажется призрачной. Более того, хотя у современного украинского национализма много аспектов, один из них — антироссийские настроения.
«События в Центральной Азии также вскрывают поверхностность изображения путинской России как страны, марширующей от одной победы к другой — (…) Китай подорвал, если не вытеснил, исторический перевес России. Изменения особенно заметны в экономической сфере, где Китай стал основным торговым партнером и источником инвестиций в регионе. Один из признаков трансформации: основная часть центрально-азиатской нефти и газа теперь течет на восток в Китай, а не на север в Россию — и по трубопроводам, построенным китайцами».
«Конечно, Россия имеет значение. Страна с 144 миллионами человек, тысячами ядерных боеголовок, миллионом активных военнослужащих, огромными запасами нефти и газа и местом в Совете Безопасности ООН всегда будет иметь значение, и наблюдатели не должны удивляться, когда она энергично преследует свои интересы за рубежом, да еще и таким образом, что это бросает вызов Западу, — подчеркивает Менон. — Тем не менее, стратегическая хватка Москвы и ощутимые завоевания далеко не столь ослепительны, как предполагает консенсус. Понимание этого требует ясного взгляда на обе графы книги доходов и расходов».