Когда встречаются "искусство сделки" и КГБ, победа всегда останется за КГБ, пишет Джон Маклафлин, в прошлом и. о. директора ЦРУ.
Это главное, что я вынес из странного эпизода, случившегося на прошлой неделе, который свидетельствует о том, что президент Трамп, похоже, верит заявлениям Путина о невмешательстве России в президентские выборы в США.
После встречи Трампа с Путиным во Вьетнаме первоначально сложилось впечатление, что американский президент принял заверения российского лидера. Затем Трамп попытался внести ясность в то, что он по-прежнему согласен с оценкой спецслужб США (“возглавляемых в настоящий момент “прекрасными людьми”) касательно роли России, но думает, что Путин искренне считает, что Россия этого не делала.
Напомним, что попутно президент набросился на руководителей спецслужб из эпохи Обамы, в частности, Джеймса Клэппера (директора Национальной разведки), Джона Бреннана (директора ЦРУ) и Джеймса Коми (директора ФБР), назвав их “продажными политиканами”.
Попытаемся проанализировать ситуацию.
Во-первых, по всему видно, что президент действительно верит в то, что сказал поначалу. Здесь трудно отыскать логику, но давайте попробуем. Если доклад разведки был подготовлен под руководством людей, которых Трамп считает “продажными политиканами”, а сам Трамп искренне называет расследование в отношении России “мистификацией”, то вполне логично, что он сомневается в выводах [американской] разведки и чувствует в опровержениях Путина сходство со своей позицией.
Во-вторых, либо президент невероятно наивен и несведущ, либо Путин – поразительно хороший оперативник, обученный КГБ, либо то и другое сразу. Умение вводить в заблуждение – часть мастерства разведслужб, но в российской разведке и внешней политике оно практикуется лучше, чем где бы то ни было. Факты и сведения, события, происходящее на глазах всех людей, не имеют значения.
Напомним, что в марте 2014 года Путин с каменным лицом отрицал наличие российских сил в Крыму, являющемся частью независимой Украины – хотя все мы видели по телевизору, что это ложь. Затем он сказал, что Россия не будет аннексировать Крым, но это она сделала практически сразу. Через месяц он признался, что на самом деле российские силы присутствовали на полуострове. Путин с готовностью прибегнет к этой схеме в вопросе об американских выборах, если это будет ему выгодно.
Президент США не понимает: не зазорно говорить русским, что вы знаете, что они лгут. Это не мешает с ними договариваться. Просто сообщаете им об этом, и переходите к делу. Они лишь станут больше вас уважать, когда поймут, что вы знаете о чем говорите.
Мне приходилось лично передавать в Москве жесткие заявления от имени американского правительства, когда я знал: нам известно, что это правда, но Россия будет это отрицать. Лучше всего разъяснить это решительно – “деловым” тоном, как выражаются дипломаты – и двинуться дальше. Долгие прелюдии не нужны. Они просто должны знать, что правда вам известна. Этого достаточно. И это работает.
В-третьих, Трамп преступил важную черту, обрушив личные нападки на бывших лидеров спецслужб. Насколько я знаю, ни один президент за 70-летнюю историю американских спецслужб не называл их руководителей “продажными политиканами”.
Три персоны, атакованные президентом, по моему мнению, относятся к числу самых преданных слуг государства; они пользуются большим уважением простых американцев. Сотрудники разведслужб “толстокожие”; они и дальше день за днем будут выполнять свою работу, но комментарии президента не могут их не обескуражить.
В-четвертых, чем больше президент будет запутывать вопрос о вмешательстве России, тем меньше вероятность того, что мы предпримем необходимые меры для защиты новых атак на нашу избирательную систему и другие аспекты нашей политической жизни.
Наконец, самый прискорбный факт состоит в том, что президент прав, полагая, что нам придется сотрудничать с русскими в некоторых сферах взаимных интересов. Но проблема в том, что до тех пор, пока президент не откажется от своего нынешнего отношения к Путину, мало кто поверит в действенность его “искусства сделки”– сейчас это просто умное название для книги.