Позиция Дональда Трампа по отношению к американским вооруженным силам и военно-промышленному комплексу - один из аргументов в его пользу в споре с теми, кто подозревает избранного президента в связях с Кремлем.
“Важны не намерения, а потенциалы”, – эти слова Отто фон Бисмарка российский президент Владимир Путин процитировал ровно два года назад на заседании военно-промышленной комиссии. Очевидно, это одна из его любимых цитат канцлера Германии – Путин вспоминал ее и на заседании совета Россия-НАТО в 2008 году.
Тогда, во время разговора с членами военно-промышленной комиссии, Путин пообещал, что Россия “не станет втягиваться в дорогостоящую гонку вооружений”. “Россия никому не угрожает и все спорные вопросы стремится решить за столом переговоров. Мы так и будем поступать в дальнейшем, будем придерживаться именно этой политики”, – заявил он.
Теперь, похоже, у него появилась возможность решить для себя, что все-таки важнее – добрые намерения Дональда Трампа или военный потенциал США, который избранный президент собирается значительно увеличить.
Хочет того Россия или нет, но Запад, похоже, всерьез решил вступить в гонку вооружений – там по достоинству оценили российский военный потенциал, который Москва накопила за последние 10 лет.
Предвыборные обещания избранного американского президента увеличить расходы на вооруженные силы, как и размер самих сил, с энтузиазмом встретили в американской армии. В Пентагоне уже высказывают предположения о направлении развития вооруженных сил, готовят концепции модернизации армии под будущие затраты на оборону.
Хотя Дональд Трамп, говоря об увеличении военного бюджета, настаивал на том, что эта мера будет служить прежде всего оздоровлению экономики, созданию новых рабочих мест и поддержке промышленности, военные чаще указывают на растущую военную мощь России как на причину грядущего перевооружения.
Более того, позиция Дональда Трампа по отношению к американским вооруженным силам и военно-промышленному комплексу – один из аргументов в его пользу в споре с теми, кто подозревает избранного президента в связях с Кремлем.
Пока еще рано судить о том, сколько именно средств получит в результате Пентагон: военный бюджет на 2017 год уже, а вот сам Трамп пока не стал президентом.
В американскую прессу попали слухи о том, что конгрессмены-республиканцы – сенатор Джон Маккейн и глава Комитета по обороне Палаты представителей Мак Торнберри – уже готовят предложения по увеличению военного бюджета на 2018 финансовый год более чем на 50 миллиардов долларов (с 602 до 640 миллиардов).
Но, во-первых, эти слухи официально не подтверждены, а во-вторых, между предложением и принятым бюджетом лежит очень длинный и тернистый путь.
Большой и смертоносный флот
Тем не менее эти намерения Трампа вдохновили американских военных.
Выступая на симпозиуме Ассоциации надводных сил ВМС, который завершил свою работу на прошлой неделе, командующий надводными силами вице-адмирал Томас Роуден заявил, что в результате планов, которые представил Дональд Трамп, Америка получит большой и “смертоносный” флот.
Роуден представил на симпозиуме концепцию развития надводного флота, которая называется “Распределенная мощь” (Distributed Lethality).
Она предусматривает не концентрацию сил вокруг больших авианосных ударных группировок, а их распределение по всему мировому океану. Каждый корабль при этом будет представлять собой не просто боевую единицу флота, а ячейку огромной сети.
Одно из положений концепции – дооснащение кораблей вооружениями и системами связи и наблюдения, включая ракеты и беспилотные самолеты.
С одной стороны, это усилит боевую мощь каждого отдельного корабля, с другой – потребуется увеличение числа и самих кораблей. В настоящее время в составе ВМС США 272 боевых корабля.
В ближайшие годы ВМС рассчитывали довести свой корабельный состав до 308 боевых кораблей (как надводных, так и подводных). Трамп в ходе предвыборной гонки поднял планку до 350. ВМС скорректировало расчеты и теперь говорит, что, возможно, понадобится уже 355.
Эти планы, возможно, будут снова скорректированы, поскольку пока что не определено даже, какого класса корабли надлежит строить. Эксперты и военные говорят, что ВМС больше всего нужны ударные подлодки и надводные корабли – эсминцы, корветы, фрегаты.
Аналогичные обещания Трамп дал и сухопутным войскам, пообещав увеличить их численность с 475 тысяч до 540 тысяч человек, увеличить число батальонов морской пехоты с 24 до 36, а также довести парк боеготовых самолетов ВВС до 1200 (сейчас их чуть более 1100).
В планах Трампа развивать и совершенствовать ядерное вооружение и кибернетические системы государственной безопасности.
Это довольно общие планы, которые будут уточняться и по количеству и по качеству, но стремление Трампа очевидно – он будет тратить деньги на армию и оружие.
Это очевидно настолько, что даже предложение о сокращении ядерных вооружений, высказанное избранным президентом за несколько дней до инаугурации, не было воспринято всерьез в России.
Хорошие новости для военных?
Незадолго до нового года сетевое издание Defense News опубликовало сборник небольших статей представителей военного истеблишмента США и других стран “Перспектива-2017” (Outlook 2017).
Среди авторов сборника – министр обороны США Эштон Картер, министр ВВС США Дебора Ли Джеймс, руководители крупнейших компаний Raytheon, BAE Systems и другие.
Одной из многих тем, объединяющих высказывания этих специалистов, была необходимость технологического рывка, ускорение создания высокотехнологических продуктов для армии.
Статья Эштона Картера называлась “Инновационное движение вперед жизненно важно для минобороны”. В ней говорилось, что в проекте последнего бюджета закладывалось 72 млрд долларов на научно-исследовательские и конструкторские разработки в интересах военных.
“[Эта сумма] более чем в два раза превышает аналогичные бюджеты прошлого года компаний Apple, Intel и Google вместе взятых”, – написал Картер.
“Американское технологическое превосходство никогда не было более важным для национальной безопасности”, – поддержал министра глава Raytheon Томас Кеннеди.
Еще одной общей темой многих материалов сборника является необходимость увеличения расходов на оборону, отмены закона о контроле бюджета от 2011 года и особенно его положения о секвестре военного бюджета. “Наша способность к модернизации зависит от этого”, – написала Дебора Ли Джеймс.
Правда, пока что эти слова остаются лишь пожеланиями, мнением людей, хотя и занимающих высокие посты в руководстве вооруженными силами, но без гарантии того, что они останутся на них после того, как Дональд Трамп придет к власти.
Кроме того, сам избранный президент при всем его увлечении вооруженными силами пока что не проявил себя военным гиком, поклонником высоких технологий в их чистом виде.
Еще до вступления в должность он поднял вопрос о стоимости программы истребителя пятого поколения – самой дорогой в истории американского минобороны. F-35 вполне может претендовать на символ технологического превосходства США, но Дональд Трамп в начале декабря намекнул на то, что что программу могут ждать сокращения.
“Программа создания F-35 и расходы на нее вышли из-под контроля. Миллиарды долларов могут быть и будут сэкономлены на военных и других закупках после 20 января”, – написал он в своем “Твиттере”.
Однако это может свидетельствовать как раз о стремлении будущего президента оптимизировать расходы с тем, чтобы как можно эффективнее вкладывать их в новые вооружения.
Плохие или хорошие новости для России?
Наличие сильной и современной армии – один из ключевых инструментов внешней политики России. Как говорится, “fleet in being” – флот, просто имеющийся в наличии, даже не развернутый в боевой порядок, уже является фактором, с которым приходится считаться противнику.
Сможет ли Россия продолжать проводить свою внешнюю политику, руководствуясь таким принципом, в том случае, если Трамп добьется отмены секвестра военного бюджета и запустит производственные мощности американского ВПК в полную силу (а об этом многие говорят как о чем-то окончательно решенном)? Будет ли у нее свой “fleet in being”?
В 2016 году 55 процентов российского военного бюджета шли на финансирование госпрограммы вооружений на 2018-2025 годы. В России эти программы идут “внахлест” – сейчас продолжает действовать программа на 2011-2020 годы.
Объем нынешней программы составляет 20 триллионов рублей. Министерство обороны изначально рассчитывало на то, что бюджет новой программы будет составлять 55 триллионов, но чуть больше года назад министр обороны Сергей Шойгу сообщил, что ее удалось оптимизировать, снизив стоимость до 30 триллионов.
11 января газета “Ведомости” опубликовала статью, в которой рассказывается об обсуждении программы минфином и минобороны. По версии источника, аргументы финансистов звучат убедительнее, и следующая госпрограмма вооружений может стоить около 12 трлн рублей, которые готов выделить минфин.
Однако независимый военный эксперт Павел Фельгенгауэр считает, что у минобороны неплохие шансы отстоять полное финансирование программы.
“Конечно, американское увеличение расходов будет использовано как аргумент в дискуссиях, в которых окончательное решение принимает Путин, что вот надо и нам соответствовать. Это обычная вещь времен холодной войны, когда два военно-промышленных комплекса – западный и советский – успешно помогали друг другу”, – считает Фельгенгауэр.
По его мнению, российские военные должны испытывать к американским самые дружественные чувства, поскольку те помогают своими действиями формировать бюджет.
“Гонка вооружений уже идет, но ее ведет только Россия, она носит односторонний порядок. Гоняется только Россия, у нее нет партнера. А гоняться в одиночку как-то глупо”, – сказал эксперт.
Впрочем, по словам другого военного эксперта – Константина Макиенко из Центра анализа стратегий и технологий – России будет сложно отреагировать на увеличение американских трат на оборону по бюрократическим причинам.
“Реакции на это увеличение со стороны России не последует. Даже если оно будет. В России программирование по госпрограмме вооружений идет на 10 лет минимум, ну пять. Бюджетное программирование – на три года”, – пояснил он.
“И если на каждое политическое, военно-политическое, экономическое событие реагировать, то никакого программирования выстраивать невозможно. Россия будет тратить на оборону в соответствии со своими планами, которые существуют или вот-вот будут созданы”, – считает Макиенко.
Главный редактор журнала “Экспорт вооружений” Андрей Фролов с ним согласен. По его словам, в России сокращается бюджет, причем расходы на оборону также подвергнутся сокращению. Эксперт считает, что госпрограмма вооружений также в результате будет утверждена на минимальном уровне.
“Это они в какой-то степени в роли догоняющих выступают по отношению к нам, а не наоборот”, – считает он.