Полковник Роберт Гамильтон в издании The American Interest анализирует влияние сирийского конфликта на репутацию России на Ближнем Востоке и считает, что военный разгром врага не ведет автоматически к достижению тех политических целей, которые изначально обусловили участие в этой войне.
Русские постепенно осознают, что успех на поле боя далеко не всегда влечет за собой успех в достижении политических целей, – пишет Роберт Гамильтон в издании The American Interest
Недавно несколько изданий заявили о победе России и режима Асада в сирийской гражданской войне, и некоторые организации поддержали их точку зрения. Прогноз, с которым президент Барак Обама выступил осенью 2015 года, о том, что русских в конечном счете затянет сирийская «трясина», был опровергнут или даже вовсе забыт, чему способствовала не слишком удачная политика его администрации в отношении сирийской гражданской войны. В конце концов, вмешательство России действительно позволило ей достичь ее непосредственной военной цели, а именно предотвратить победу сирийской оппозиции. Это вмешательство позволило не просто сохранить, но и расширить стратегический доступ России на Ближний Восток и в Средиземноморье. Кроме того, в регионе, где все привыкли уважать сильных игроков, безжалостная тактика, в соответствии с которой Россия принимала участие в конфликте вместе с режимом Асада и его иранскими сторонниками — к примеру, в Алеппо в прошлом году — позволила России закрепить за собой репутацию непоколебимой защитницы своих клиентов и проклятья для тех, кто выступает против них.
Между тем правда заключается еще и в том, что в рамках первого за последние несколько десятилетий грубого вмешательства России в геополитику за пределами региона ее непосредственного влияния ее лидеры на собственном опыте получают тот горький урок, который уже получили американские лидеры: военный разгром врага не ведет автоматически к достижению тех политических целей, которые изначально обусловили участие в этой войне. Если успехи на поле боя нельзя трансформировать в успех в достижении долгосрочных политических целей, все, что у вас остается, — это горы трупов.
Именно в таком контексте мы должны вспомнить о том, что в марте 2016 года, потом в декабре 2017 года, а затем и в июне 2018 года Россия объявляла о выводе своих сил из Сирии. Однако ни одно из этих заявлений о выводе не обернулось уменьшением числа российских военнослужащих в Сирии — их число до сих пор достигает трех тысяч. Поэтому, несмотря на недавние заявления о том, что силы России провели 39 тысяч боевых вылетов, что было уничтожено почти 86 тысяч «боевиков» и 121 466 «объектов террористов», у России попросту нет возможности выйти из сирийского конфликта. Да, российские военные самолеты помогли уничтожить противников Асада на большей части территории страны, однако сейчас Сирия так же далека от устойчивого политического урегулирования, как и в тот момент, когда Россия вмешалась в этот конфликт в сентябре 2015 года. И, позиционируя себя как защитницу стабильности и спасительницу того, что она называет законным правительством Сирии, Россия попросту не может уйти из Сирии, пока эта страна остается нестабильной и пока у правительства в Дамаске нет возможности в полной мере контролировать большую часть страны.
Возможно, всего этого недостаточно, чтобы в сознании американцев возник образ «трясины» (этот образ до сих пор ассоциируется с джунглями Юго-Восточной Азии), но и приятным времяпрепровождением это тоже не назовешь.
В настоящее время проблемы России в Сирии носят в первую очередь политический характер. Это такие проблемы, которые невозможно решить, убив «боевиков» и уничтожив «объекты террористов». Для того чтобы понять, в чем они заключаются, стоит для начала обратиться к географии.
Если посмотреть на карту, мы увидим три района, где попытки России воссоединить страну под управлением режима Асада встречают сопротивление. Первый район — это Идлиб, последний мощный оплот оппозиции на западе Сирии, где сейчас находятся около трех миллионов мирных жителей и тысячи боевиков. В Идлибе мощное влияние «Джебхат Фатех аш-Шам» — одной из наиболее сильных и радикальных оппозиционных группировок в Сирии — всегда обещало сделать бои за Идлиб тяжелыми и кровавыми.
Россия и режим Асада еще больше усложнили для себя проблему в Идлибе, направив туда боевиков из других оппозиционных группировок после того, как они завоевали те территории, которые эти группировки ранее контролировали. Многие из них были умеренными оппозиционными группировками, подписавшими соглашение о прекращении огня 2016 года, однако теперь они, вероятнее всего, стали гораздо более радикальными, учитывая их постоянное взаимодействие с «Джебхат Фатех аш-Шам» и тот опыт жестоких столкновений с русскими и иранскими силами, который они получили в других частях страны.
Тот враг, с которым Россия сейчас сталкивается в Идлибе, не только стал сильнее, чем прежде, но и включает в себя группировки, связанные с Турцией — одним из ключевых партнеров России в ее попытках оттеснить правительство США и ООН на второй план в процессе послевоенного урегулирования. Если бы Россия сделала выбор в пользу кампании продолжительных бомбардировок, чтобы разобраться со своими врагами в Идлибе, она однозначно лишилась бы поддержки Турции и, возможно, даже спровоцировала бы конфронтацию с турецкими вооруженными силами, чьи военные сейчас там находятся. Поэтому Москва решила заключить с Анкарой соглашение об отсрочке военных действий в Идлибе, предпочтя еще немного потянуть время.
Эт-Танф — это еще один район, где попытки России объединить Сирию под контролем режима Асада пресекаются. Здесь проблема заключается в присутствии американских военнослужащих. После нескольких авиаударов, нанесенных Россией и сирийским режимом по поддерживаемым США группировкам в этом районе, США создали свою военную базу в Эт-Танфе и 55-километровую зону безопасности вокруг нее. Несколько раз американские военные приняли меры для защиты этой зоны, уничтожив те машины и самолеты, которые пересекли ее границу.
Ситуация вокруг базы Эт-Танф еще больше усугубляется наличием лагеря для беженцев Рукбан, который находится внутри установленной американцами зоны безопасности. Заявления России о том, что в лагере Рукбан скрываются террористы, действуют на нервы американским политикам, которые боятся, что, если американские военные покинут этот район, там начнется кровопролитие.
Наконец, присутствие США в Эт-Танфе, который расположен на тройном пограничном стыке Сирии, Иордании и Ирака, с одной стороны, позволяет несколько успокоить Иорданию, с другой — мешает Ирану реализовать его видение «шиитского полумесяца», простирающегося от Тегерана до Бейрута. Таким образом, американские военные вряд ли покинут Эт-Танф в ближайшее время. Но, не вытеснив американских военных из этого района, Россия не сможет удовлетворить желания своих союзников в Дамаске и Тегеране.
Северо-восток Сирии — это третий район, где Россия не может достичь своих целей. Здесь тоже проблема заключается в присутствии военных США и их союзников — Демократических сил Сирии, которые представляют собой коалицию курдских боевиков и арабских суннитов. Демократические силы Сирии — это коалиция хорошо подготовленных, хорошо вооруженных боевиков во главе с умелыми командирами, которым помогают американские военные советники — то есть это достаточно сильный противник. Попытка России бросить вызов Демократическим силам Сирии, когда бойцы группы Вагнера атаковали их объект в феврале, спровоцировала американские контрудары, в результате которых погибло более 200 бойцов нападавшей стороны.
В дополнение к своим военным успехам в освобождении северо-востока Сирии от ИГИЛ — в том числе «столицы» этой террористической группировки, города Ракка — Демократические силы Сирии оказались еще и политически подкованными. В каждом из освобожденных районов они создавали гражданские советы, которые должны были управлять этими районами и обеспечивать предоставление базовых услуг. Недавнее заявление США о том, что американские военные останутся в Сирии, чтобы воспрепятствовать росту влияния Ирана там, повысят уверенность Демократических сил Сирии и еще больше осложнят ситуацию для Москвы, Дамаска и Тегерана.
Даже с учетом того, что эти три района остаются вне контроля сирийского режима, на оставшейся территории страны все еще возможно создать некое подобие послевоенной стабильности. Таким образом, теперь, когда Россия уничтожила и вытеснила внутренних врагов режима Асада на большей части территории страны, ее задача заключается в том, чтобы превратить военные успехи в процесс устойчивого политического урегулирования в тех районах, которые сирийский режим контролирует. Но для этого России придется приложить немало усилий.
Во-первых, Москве придется согласовывать цели своих союзников и партнеров, отдельные из которых противоречат ее собственным устремлениям. Режим Асада не скрывает, что его цель заключается в том, чтобы вновь объединить Сирию при помощи военной силы. Но без поддержки России у режима не хватит военных и дипломатических сил для того, чтобы достичь этой цели. Между тем безусловная поддержка России может подтолкнуть Асада к тому, чтобы проверить степень решимости Демократических сил Сирии и США, начав наступление на северо-восток Сирии и спровоцировав конфронтацию с военными США, которой Россия не хочет.
Между тем Иран будет бороться за то, чтобы достичь своей цели по созданию «шиитского полумесяца» на Ближнем Востоке без поддержки России. Однако эта цель Ирана пересекает уже давно установленную красную линию Израиля, и Израиль без всяких колебаний уже атаковал то, что он посчитал иранскими угрозами, исходящими из Сирии. Несмотря на свою агрессивную риторику и отправку ракетных систем С-300 в Сирию, Россия стремится избежать непосредственной конфронтации с израильской армией. Но Иран и его ставленники могут оказаться менее осмотрительными и более склонными к риску, поэтому они могут заставить Россию либо принять такую конфронтацию, либо публично отступить. К настоящему моменту эта кампания уже достигла той точки, в которой Москва больше не может говорить своим партнерам то, что они хотят услышать. Скоро Кремлю придется делать сложный выбор.
России, которой приходится искать баланс между устремлениями членов своей сирийской коалиции, также приходится принимать в расчет действия США, Израиля и Турции. И каждая из этих трех стран может помешать России достичь ее целей. До настоящего момента политика России заключалась в том, чтобы противостоять американскому правительству, сотрудничать с правительством Турции и сохранять каналы коммуникации с Израилем, одновременно подрывая безопасность Израиля посредством сотрудничества с Ираном. Недавние события показали, что эффективность и жизнеспособность таких манипуляций России могут оказаться под большим вопросом. Оттеснив большую часть международного сообщества на второй план в Сирии, Россия должна вспомнить о всем известном «правиле гончарной мастерской», сформулированном Колином Пауэллом (Colin Powell): «Если разбили — покупайте». Или же, если русские не хотят прислушиваться к словам известного американского генерала, они могут вспомнить слова Гете: «Бойтесь своих желаний, ибо они исполняются».