10 февраля суд в Пензе (РФ) вынес приговоры семи левым активистам, проходящим по делу «Сети». За создание «террористической организации» они получили сроки от шести до 18 лет. Большинство подсудимых по этому делу говорили, что оно строится на показаниях, полученных сотрудниками ФСБ под пытками, — и подробно описывали, как эти пытки происходили.
Пикеты у здания ФСБ на Лубянке. Фото Facebook Рустем Адагамов
Фигурантов дела «Сети» суммарно приговорили к 86 годам лишения свободы. Их обвинили в намерении сорвать выборы Путина-2018 вместе с ЧМ по футболу.
Рассказы обвиняемых опубликованы в издании Meduza.
Дело «Сети» ассоциировалось с пытками с самого начала. О самом уголовном деле стало известно в январе 2018 года, когда в Санкт-Петербурге пропали двое антифашистов, Виктор Филинков и Игорь Шишкин. Филинков позже подробно описал, как сотрудники ФСБ задержали его и пытали электрошокером в микроавтобусе, требуя признаться, что он был участником «террористического сообщества „Сеть“» вместе со своими знакомыми из Пензы — их арестовали еще осенью 2017-го. Сами арестованные говорили, что ФСБ посчитала терроризмом их совместные игры в страйкбол в лесу, походы на природу и встречи с обсуждением левой идеологии и политической ситуации в России — и что их пытками и угрозами заставили подписать признательные показания.
Дмитрий Пчелинцев. Приговор — 18 лет в колонии строгого режима.
«У одного из них руки были в белых медицинских, резиновых перчатках, он достал динамо-машину и поставил на стол, канцелярским ножом зачистил два провода, сказал мне, чтобы я оттопырил большой палец ноги. Другой потрогал мне на шее пульс рукой, в дальнейшем он делал это не раз, он контролировал мое состояние. Он удивился, что пульс спокойный и у меня нет волнения, — это было оттого, что я вначале не понимал происходящее.
Затем человек в перчатках стал крутить ручку „динамо-машины“. Ток пошел до колен, у меня стали сокращаться мышцы ног, меня охватила паралитическая боль, я стал кричать, начал биться спиной и головой о стену, между голым телом и каменной стеной они подложили куртку. Все это продолжалось примерно 10 секунд, но во время пытки мне это показалось вечностью. Они стали твердить: „Ты лидер“. Чтобы они остановили пытки, я отвечал: „Да, я лидер“. „Вы собирались устраивать террористические акты“. Я отвечал: „Да, мы собирались устраивать террористические акты“».
Андрей Чернов. Приговор — 14 лет в колонии строгого режима.
«Сотрудники ФСБ вывели меня из цеха и посадили в машину. Меня задерживал оперативник Шепелев и два спецназовца. Шепелев сел на переднее сиденье с водителем, спецназовцы — сзади по бокам от меня. Еще до того, как выехали с завода, как только дверь захлопнулась, они начали наносить удары. По лицу стукнули пару раз. Не стесняясь, били в живот, локтями по спине и по голове сверху. Всю дорогу это продолжалось. Я не понимал, что происходит, говорил, что мне нужен адвокат. Шепелев всю дорогу угрожал, что „посадят брата, уволят всех родственников, пальцы отрежут“. Говорил: „Твоя жизнь кончена, ты вообще умрешь“. Сначала я не понял, куда меня привезли. Уже позже, когда ездил на ознакомление, понял, что это здание ФСБ. Меня завели внутрь, спецназовцы то и дело били ногами, время от времени. Завели в комнату, где клетки, там был Пчелинцев. В таком состоянии я его раньше не видел, он был очень напуган, с левой стороны на лице у него была ссадина или шишка. Поговорить нам не дали. Единственное, что успел сказать Пчелинцев: „Можешь даже не пытаться это терпеть, не сможешь“».
Василий Куксов. Приговор — девять лет в колонии общего режима.
Во время оглашения приговора Куксов был в медицинской маске — в СИЗО у него диагностировали открытую форму туберкулеза, но его все равно возили в одном автозаке с остальными обвиняемыми и помещали их в один «аквариум» в зале суда. О своем задержании он вспоминал во время процесса.
«Был рабочий будний день. Я приехал после работы домой на маршрутке. Зашел в магазин, купил молока с булкой. Возле подъезда стоял человек в штатском. Он был с телефоном в руке или с фотографией и сверял меня с изображением. Потом я вижу — на меня бегут три человека в камуфляжной форме, в масках и с автоматами. Сбили с ног, нанесли удары по корпусу, в живот и в нос — сразу хлынула кровь. Нахлобучили мне на голову капюшон, потащили в УАЗ „Патриот“. Я помню, что кричал: „Люди, помогите!“ Думал, это сон или розыгрыш. По пути меня били в позвоночник и говорили: „Ты попал, жизнь твоя кончена“. <…> Меня привезли в какое-то здание, повели вверх по лестнице. Я сделал первый шаг в кабинет и получил удар в солнечное сплетение. Слышу, кто-то говорит: „Тихо, тихо, переборщили“. Потом меня положили на пол лицом вниз и наносили резкие удары железным предметом около уха. Говорили: „Тебе жить так и так осталось полчаса. Если ответишь на вопросы — то часа полтора“. Называли какие-то имена, я из всех угадал только Зорина и Шакурского. В этот момент уже образовалась лужа крови. И только тут мне сказали: „Ты находишься в ФСБ, Василий. Обвиняешься в терроризме“».
Арман Сагынбаев. Приговор — шесть лет в колонии общего режима.
У Сагынбаева ВИЧ. Он позже других обвиняемых отказался от признательных показаний и только в сентябре 2018 года разрешил адвокатам опубликовать его рассказ о пытках. Сагынбаев вспоминал, как его задержали в Петербурге, а после обыска посадили в микроавтобус бордового цвета (позже его отвезут в Пензу):
«Пока мы ехали, я увидел через ткань мешка, что мужчина с татуировкой „За ВДВ“, который меня до этого избивал, достал из-под своего кресла (сиденья) коробку, корпус которой был коричневого цвета. На корпусе коробки было два каких-то переключателя, какие — я не могу сказать, возможно, это были регуляторы силы тока. Из коробки выходили два провода, которые мне прикрепили к большим пальцам рук. Мне сказали, что сейчас проверят, есть ток или нет. После этого мне стало безумно больно, я понял, что через меня стали пропускать разряды тока. Вместе с этим находившиеся в машине люди стали задавать мне различные вопросы, в том числе называть фамилии и имена неизвестных мне людей, и если я говорил, что их не знаю, получал разряд электрического тока».