Как повысить эффективность наших действий в информационном противостоянии с Россией?
Ежедневно я получаю два десятка рекомендаций по этому поводу. В основном из серии «надо чтобы мышки стали ёжиками». Радует, что достаточно много людей размышляет на этот счет, значит, хорошие идеи обязательно появятся. Чтобы как-то очертить направление поиска, укажу три вещи, которые, на мой взгляд, нужно учитывать при планировании.
1. Удивление
Почему мы еще живы и барахтаемся? Почему замысел Кремля оторвать от Украины 8 областей не сработал?
Потому что мы сумели удивить Путина.
Многие забывают, что после Майдана в Россию сбежали (на минуточку!) президент Украины, премьер-министр и несколько членов Кабмина, два министра обороны, глава СБУ, глава МВД, генпрокурор и еще несколько менее заметных, но очень важных фигур в сфере национальной безопасности и обороны. Где-то в тех же краях обитают и два экс-секретаря СНБО. Добавьте к этому разветвленную сеть агентов на уровне руководителей среднего звена, которые на протяжении лет снабжали Кремль сведениями.
Противник обладал исчерпывающей информацией о боевом потенциале всех наших силовых органов. А также о мобилизационных ресурсах, возможностях нашего ВПК и гражданских заводов, способных включиться в обеспечение армии. Враг знал, какие у нас резервы, как обстоят дела с логистикой. Сколько мы можем произвести или отремонтировать техники, боеприпасов и за какой срок. В этих условиях спланировать успешную агрессию не так сложно. Поэтому ставка на малые силы, ДРГ, наемников и местных сепаратистов была обоснованной и безопасной для Москвы, так как уличить её в злодеяниях было очень сложно.
Но проявились три фактора, которые путинские стратеги и тактики не учли. Во-первых, они неправильно оценили настроения людей на Юго-востоке. Точнее – переоценили желание пророссийски настроенных граждан Украины активно бороться за «русский мир». Как следствие – не получился блицкриг.
Во-вторых, не был просчитан феномен добровольческих батальонов, которые на раннем этапе были не столько военной силой, сколько медийным фактором, создающим правильный настрой в обществе. Благодаря добровольцам и боеспособным частям Вооруженных Сил агрессию на Донбассе удалось локализовать.
Третье – в России явно недооценили фактор волонтёров. Массовая помощь «смазала» неповоротливую военную машину и заткнула зияющие дыры в снабжении. Опять же – волонтерство укрепило боевой дух.
Сочетание этих трех факторов позволило Украине выиграть время, чтобы растормошить глубоко обеспокоенное западное сообщество, частично восстановить боевой потенциал вооруженных сил и перевести конфликт на такой уровень, где Россия была вынуждена задействовать серьезные ресурсы, нарываясь на санкции.
Мораль – наш успех в противостоянии с Россией может находиться только в той плоскости, где мы способны удивить.
Этот вывод в полной мере справедлив и для информационной войны.
Симметричные линейные действия должны быть только небольшой частью активности. Иначе просто будут сожжены дефицитные ресурсы.
Поэтому, выстраивая проект, надо смотреть, способен ли он вызвать удивление? Если нет, может его стоит доработать? Это не означает, что нужно отказаться от простых лобовых действий. Речь идет о том, чтобы дополнить их.
2. Координация и концентрация
«Пока толстый усохнет, тонкий сдохнет». В этой поговорке точно описана диспозиция в противостоянии с Россией.
Неотрывно наблюдать за падением рубля и цены на нефть приятно, но, как говорится, контрпродуктивно. Ждать, пока в российском обществе вызреет критическое недовольство по поводу потерь на Донбассе – также не стоит. В России ежегодно гибнет в ДТП порядка 28 тыс. человек, еще около 300 тыс. получают ранения. И что? Сам факт массовых смертей взрыва не вызовет.
Мы можем не дожить до того момента, пока эти негативные явления станут по-настоящему чувствительными для России. Фактор времени для нас имеет большее значение, чем для противника.
Поэтому очень нужны идеи, которые позволят сконцентрировать ресурсы разных групп на болевых точках врага, чтобы ускорить процессы.
В партизанской войне с более сильным противником на первый план выходит координация. Хороший проект, если он воплощается обособленно, не усиливая и не усиливаясь за счет активности других групп, в нынешней ситуации будет отвлекать ресурсы. Проект должен содержать точки входа для единомышленников, которые помогут усилить сигнал.
Естественно, эксклюзивные вещи заслуживают индивидуального подхода. Но системные должны быть вписаны в сеть.
3. Секта
80+% поддержки Путина – вот ключевая проблема для Украины. Снижение этой цифры является главной тактической задачей. Но чтобы подобрать лечение, сначала нужно использовать правильные методы диагностики.
В данном случае больше пригодятся знания не политологов, не социологов и не экономистов. А специалистов по деструктивным сектам.
В нашей стране многих до сих пор поражает то, что даже вполне адекватные с виду россияне вообще не реагируют на рациональные аргументы, когда речь заходит о Путине. Все потому, что управление их сознанием и жизненными ритмами основано на классических практиках построения деструктивных сект. Только в масштабе страны.
Поэтому просто доносить факты не очень продуктивно. Факты о своей стране россияне знают не хуже нас. Всё дело в том, как они их интерпретируют и оценивают.
Борьба за умы россиян должна строиться по методикам изъятия людей из секты, естественно, с разумными оговорками. Эти технологии описаны, целесообразно с ними ознакомиться.
Aleksey Kopytko
