Корреспондент «i» побывал на одной из двух урановых шахт (Смолинской) и на Гидрометаллургическом заводе в Желтых Водах, которые представляют собой первое звено ядерного цикла
Украина почти не имеет своих запасов нефти и газа, цены на которые ставят новые рекорды. Но зато наша страна обладает запасами урана, большими чем у кого бы то ни было в Европе. По объемам запасов урана Украина занимает шестое месте в мире. Корреспондент «i» побывал на одной из двух урановых шахт (Смолинской) и на Гидрометаллургическом заводе в Желтых Водах, которые представляют собой первое звено ядерного цикла.
Уран и плутоний, на основе которых работает мировая ядерная энергетика — это, возможно, единственное топливо будущего, на которое с большим или меньшим успехом вынужденно перейдет человечество в ближайшие лет пятьдесят, по мере того, как будут истощаться мировые запасы нефти и газа.
Нестабильность на рынках и исчерпание запасов традиционных видов ископаемого топлива спустя почти два десятка лет после шока от Чернобыльской трагедии, вновь вынуждает большинство стран мира пересматривать свои энергетические стратегии и возобновлять развитие собственной ядерной энергетики. Десятки стран, которые еще не имеют АЭС, но понимают приближение грядущего энергетического кризиса, всеми правдами и неправдами стремятся овладеть атомной энергетикой. В отдельных странах, например, Франции, АЭС обеспечивают 80% потребляемой энергии. Украинские АЭС сейчас вырабатывают около 50% всей электроэнергии в стране. Пока они пользуются ураном собственной добычи только на треть.
Начало цикла
Добычей урана в стране занимается Восточный горно-обогатительный комбинат (ВостГОК), активы которого расположены в Днепропетровской и Кировоградской областях. Это государственный холдинг, который включает две единственные действующие урановые шахты (Смолинская — 60% всей добычи урана в стране, Ингульская — 40%) и группу предприятий по подготовке урана для последующего обогащения. В частности, Гидрометаллургический завод при ВостГОКе в Желтых Водах занимается окончательной переработкой урановой руды, откуда готовый уран направляется в Россию для его обогащения и дальнейшей поставки на украинские АЭС. Это первая стадия нашего ядерного цикла.
Урановые шахты — Смолинская (добывается около 500-600 тыс. т руды, работают 1900 человек) и Ингульская (300-450 тыс. т, 1600 человек) — прокопаны под землей на много километров в длину. Ингульская проходит под Кировоградом, потому здесь применяются особые технологии и расчеты, чтобы не спровоцировать проседание города (из-за регулярных подземных взрывов). Все отработанные участки проходов заливают сверхпрочной породой.
Раньше почти весь украинский уран шел на нужды военной промышленности СССР — его заряжали в межконтинентальные ядерные ракеты. Поэтому до недавнего времени вся наша урановая промышленность была засекречена, а Желтые Воды были закрытым городом, не обозначенным на карте.
Сейчас доступ на эти объекты тоже ограничен: шахты и всю инфраструктуру охраняют многочисленные вооруженные спецподразделения.
Поэтому до сих пор в Днепропетровске и Кировограде про ВостГОК ходит много слухов и домыслов.
После первичной проверки добытой руды на предмет содержания урана, ее по железной дороге за 200 км транспортируют на Гидрометаллургический завод (ГМЗ) в Желтых Водах (Днепропетровская область).
Первая в Украине урановая шахта в 60-е годы была открыта именно здесь. Поэтому на этом месте находится главный завод по переработке руды и главный офис ВостГОКа. Первое урановое месторождение исчерпано — река Желтая, где Богдан Хмельницкий в 1648 г. начинал войну с польской шляхтой, из-за этого частично ушла под землю.
После многоуровневого дробления руды и химического выделения готового урана на ГМЗ, готовый компонент в виде темно-серого радиоактивного порошка транспортируется в Россию, где он проходит процесс обогащения и фабрикации, чтобы затем вновь вернуться в нашу страну — в виде готового топлива для АЭС. На этом и завершается первая стадия нашего ядерного цикла.
Урановые династии
Все работники ВостГОКа — специально отобранные люди. Даже на шахтах вы никогда не увидите людей, похожих на угольных шахтеров. Многие из них имеют высшее или несколько высших образований. В советские времена кадровый состав здесь проходил жесткую проверку специальных органов на предмет благонадежности. Приходящие сейчас обследуются не хуже: на рудники берут работать с учетом всех деталей личной биографии и после многоэтапных собеседований с психологами. Особое внимание уделяется положению дел в семье. Приоритет отдается выходцам из семей, работавших в урановой промышленности.
Несмотря на вредность работы в первичном ядерном цикле, конкурс составляет несколько десятков человек на место. Даже зарплаты рабочих шахты стартуют с $1000-1200. Более квалифицированные специалисты зарабатывают почти столько же, сколько многие топ-менеджеры на киевских коммерческих предприятиях.
Поэтому, рассказывает гендиректор Смолинской шахты Виктор Коваленко, к ним приезжают работать со всей Украины: «Но даже многим высококлассным геологам или специалистам от углепрома мы вынуждены отказывать». Условия для рабочих: полное спецпитание и ежедневная замена спецодежды с учетом сложных экологических норм для работников атомной промышленности. Каждому рабочему на рудниках по окончании смены полагается сауна.
Лифт в шахту на отметку в полкилометра мчится вниз со скоростью 5 м в секунду. На самом дне уже ничто не напоминает привычный ландшафт угольных шахт. В урановой шахте все очень прочно и ничто никогда не осыпается. Здесь вообще не делают подпорок, так как уран добывают внутри сверхпрочной гранитной скалы, уходящей в землю на многие километры. Вглубь породу здесь пробивают специальной взрывчаткой и не пользуются технологиями традиционных шахт. Вся проходческая и грузовая техника закупается в Швеции.
Здесь нет метана, но есть другой невидимый газ — радон, который не имеет запаха, но содержит микрочастицы слоборадиоактивного природного урана. Впрочем, средний радиационный фон здесь почти такой же, как и в нормальных условиях любого города, лишь на некоторых участках он выше естественной (солнечной) радиации. Кроме обычной одежды для горняков, рабочие урановой шахты пользуются респираторами, которые предохраняют от попадания урановой пыли в легкие.
Шестое место в мире
Сейчас любая информация об урановых рудниках является коммерческой государственной тайной. Только в прошлом году наша страна впервые частично рассекретила данные о своем уране: они касаются расположения и количества действующих, а также перспективных месторождений (всего их девять).
По этой причине гендиректор ВостГОКа Александр Гребенюк и замдиректора НИПР Института промышленной технологии Виктор Крипчиков на вопрос корреспондента «i» отвечают в один голос: по запасам урана мы первые в Европе и шестые в мире, но по темпам добычи обеспечиваем собственные АЭС пока лишь на 30%. Остальное Украина закупает у России в виде готового топлива.
Неофициально украинские специалисты признают, что если самые богатые в мире ураном канадские или австралийские руды содержат около 3-7% чистого урана, то на месторождениях в Кировоградской области можно получить не более 3 т чистого концентрата примерно из 1 тыс. т руды. То есть, содержание чистого урана — 1%.
Главное, что руды в Украине очень много. Когда наша страна будет обеспечивать ураном не только себя на 100%, то она сможет поставлять его и на мировой рынок. Еще специалисты говорят примерно о 35 тыс. т чистого урана, который сегодня виден геологам. Весь мир сегодня потребляет около 45 тыс. т урана в год. Но гипотетические запасы, пока еще спрятанные в недрах, — в десятки раз больше. Считается, что украинского урана хватит мировому рынку на несколько сот лет вперед.
Уран расправляет плечи
С начала 90-х наша страна очень медленно наращивает темпы добычи и едва не остановила развитие новых месторождений. Поэтому ВостГОК, обладающий крупнейшими запасами в мире, пока производит всего 3,3% урана общемирового производства. Например, шахта на самом крупном в Европе Новоконстантиновском месторождении строится уже с 80-х годов (оценочные запасы этого месторождения близки к 100 тыс. т чистого урана).
На комбинате констатируют, что, переплачивая за дорогие импортные нефть и газ, государство едва инвестирует в добычу собственного урана. Инвестиции в обновление мощностей комбината в 2008 г. составят 260 млн. грн., отдельно на Новоконстантиновское месторождение — около 100 млн. грн., хотя для его полноценной работы еще в течение трех лет нужно не менее 2 млрд. грн.
Директор ВостГОКа господин Гребенюк отмечает, что до 2011 г. только при условии ввода этого месторождения страна выполнит план роста производства концентрата на 20% (170 т), до 1000 т в год. В 2008 г. производство останется на уровне 2007 г. — около 830 т, а в 2009 г. может быть увеличено до 900 т. «В 2015 г. мы уже должны добывать 2000-2500 т уранового концентрата, то есть перейти на 100%-ное обеспечение наших АЭС украинским ураном»,— говорит он.
На ВостГОКе считают, что для этого в его управление необходимо вернуть ранее выведенную по неясным причинам Новоконстантиновскую шахту. Тем более что именно комбинат владеет действующей до 2016 г. лицензией на это месторождение. В противном случае неразбериха в управлении месторождением сорвет весь государственный план добычи.
«Мы сделали предложение дирекции Новоконстантиновской шахты: давайте в 2008 г. продемонстрируем всему миру, что на Новоконстантиновской шахте можно добывать уран. Нас услышали, мы ведем переговоры с руководством концерна и шахты»,— сообщил «i» глава ВостГОКа.
На комбинате говорят, что на этом объекте можно быстро задействовать проходческие бригады Ингульской и Смолинской шахт, которых нет на новом месторождении, и только в таком случае на ней начнется добыча согласно плану — в 2008 г.
Александр Щербаков, гендиректор Гидрометаллургического завода, отмечает, что перерабатывающие мощности предприятия задействованы не на полную мощность: простаивает одна из трех центрифуг по переработке руды, и если темпы добычи будут расти, завод в любой момент увеличит производство готового урана на 30%. Господин Гребенюк отмечает, что желающих внести крупные инвестиции и резко увеличить добычу урана в Украине очень много.
Но пока на государственном уровне нет единой позиции, ВостГОК реально может рассчитывать лишь на частные кредиты. Как ранее писали «i», с комбинатом сейчас ведут переговоры 16 компаний, большинство из которых отечественные. В июне о намерении инвестировать в украинские месторождения заявляло российское федеральное агентство по атомной энергии «Росатом», чуть позже — правительство Южной Кореи.
По словам главы ВостГОКа, переговоры с потенциальными инвесторами проходят сложно: «Нам говорят, что хотят добывать с нами уран. Мы говорим: хорошо, мы все хотим разрабатывать месторождения, но для этого нужно создать условия для бесперебойной работы ГМЗ и решить проблему хвостохранилища». Большинство инвесторов, по словам главы ВостГОКа, заинтересованы в совместной добыче и переработке урана, но пока не предлагают вкладывать деньги в развитие всего комбината.
Особенно это касается хвостохранилища — места, куда по трубам из ГМЗ сбрасываются очищенные от радиации и разбавленные водой отходы после выделения урана из руды. Сегодня хвостохранилище расположено за несколько километров от завода и представляет собой огражденный глубокий карьер, залитый водой, где после химической очистки отходов, согласно экологическим требованиям, отсутствует радиационный фон. Впрочем, его проектный срок эксплуатации истекает в 2017 г., и комбинат более всего нуждается в инвестициях именно в этот объект.
