Рынок страхования жизни, невзирая на рост, испытывает огромное давление со стороны налогового законодательства. Но гораздо больше он страдает от обмана страховщиками друг друга.
Киевский бизнесмен Александр Калушин уже не один десяток лет работает в страховом бизнесе. Свою карьеру он начал строить в «лихие девяностые», когда страхование развивалось совершенно бесконтрольно и попасть в этот рынок было очень просто. Спустя десять лет Калушин руководил одной из ведущих страховых компаний в сегменте страхования жизни. Однако в 2008 г. у страховщика сменились собственники, и отношения с ними не сложились. Поэтому страховщику пришлось искать пристанища в другой компании, но скитания оказались безуспешными. В итоге он, имея на руках обширную базу клиентов, а также украденные у нескольких коллег по рынку правила страхования, решил создать собственную страховую компанию.
Деньги на это были. К тому же удалось привлечь пару инвесторов, которым Калушин красиво пустил пыль в глаза и смог затащить их в свой проект. Задумка выглядела просто: учредить компанию, скопировать успешные страховые продукты конкурентов, сформировать штат агентов, которые за огромную комиссию, в разы превышающую среднюю по рынку, будут «пылесосить» премии и переманивать клиентов. При этом страховые договоры будут выписаны таким образом, что компания практически в любой ситуации сможет безнаказанно избежать выполнения обязательств перед страхователями.
Прошло три года. Бизнес Александра Калушина, несмотря на дерзкую схему, все еще успешен: объем собранных платежей растет гораздо быстрее рынка. Правда, для достижения своей цели ему приходится платить голодным агентам все больше и больше, отдавая вдвое больше полученных платежей. То есть если поступления за последний месяц составляют 10 млн. грн., то на комиссионные уходит почти 20 млн. грн., а компания работает, что называется, «с колес», не формируя по факту реальных резервов для будущих выплат.
Спасибо банкам!
Внешне украинское страхование жизни выглядит более чем оптимистично. Так, за 2011 г. сегмент лайфа вырос на 30%, объем привлеченных премий составил 1,3 млрд. грн. В нынешнем году эта тенденция продолжается. «За первое полугодие 2012 г. рынок вырос на 40% по сравнению с предыдущим аналогичным периодом»,— отмечает актуарий (специалист по страховой математике) страховой компании (СК) «ИНГО Украина Жизнь» Владислав Махлай. А некоторые страховщики говорят и вовсе о росте на уровне 50–55%.
Однако если вникнуть в структуру премий, то оказывается, что с классическим страхованием жизни они связаны мало. Например, если в 2006 г. в структуре страховых платежей на накопление приходилось около 90%, то сейчас — на треть меньше.
| Для того чтобы понять, насколько страховщик зависим от банков, достаточно посмотреть на структуру его премий. Чем меньше поступлений от накопительных договоров, тем меньше компания «в рынке» |
Дело в том, что основными генераторами премий на рынке стали банки, которые, испытывая дефицит «длинных» ресурсов, переключились на «чайники и холодильники» — на потребительское кредитование. Прирост объема этих кредитов, по прогнозам украинских банкиров, по итогам года составит 4-5%, хотя в целом совокупный кредитный портфель физлиц падает (на 6,5% за январь-август).
Понятно, что в этот сегмент ринулись и страховщики, став активными поставщиками своих продуктов заемщикам. Однако проблема в том, что накопительной опции в этих страховках нет, и они покрывают лишь риски смерти и инвалидности, являясь по своей сути рисковым продуктом. Так что лайфовые компании, которые понимают, что на накоплениях они много не заработают, уходят в банковский сегмент, подменяя при этом реальное страхование жизни рисковым.
Для того чтобы понять, насколько страховщик зависим от банков, достаточно посмотреть на структуру его премий. Чем меньше поступлений от накопительных договоров, тем меньше компания «в рынке».
«Индивидуальное накопительное страхование сохраняет тенденции к росту на уровне до 10%. И при этом необходимо учесть, что рост обеспечен в том числе платежами по старому портфелю с учетом индексации»,— объясняет заместитель председателя правления СК «Оранта-Жизнь» Рустем Галиев. Проще говоря, накопительное страхование, учитывая инфляцию, колебания курса и потребительские настроения, практически не растет. Кроме того, не стоит забывать о том, что корпоративные клиенты бегут из лайфовых компаний, словно крысы с тонущего корабля. А это серьезно бьет по бизнесу страховщиков, так как именно за счет крупных компаний и корпораций им удавалось поддерживать пусть и небольшой, но рост.
Сбор убил лайф
Но так было до конца 2010 г., потому что с 1 января 2011 г. вступили в силу изменения в закон «О сборе и учете единого взноса на общеобязательное государственное социальное страхование». Закон ввел обязательное начисление на страховую премию, которую платит работодатель, 36,8% единого социального взноса (п. 1 ч. 1 ст. 4).
И если по итогам первого полугодия 2010 г. доля корпоративного страхования жизни составляла 23%, то по итогам первого полугодия 2012 г. она сжалась до 8,3%. «Более половины рынка свернулось — договоры расторгнуты, платежи редуцированы или уменьшены. Клиенты не понимают, почему за их инициативу создать дополнительные социальные гарантии их обязывают еще уплатить единый социальный взнос (ЕСВ), притом что заключали они такие договоры еще без этого дополнительного налога»,— отмечает Рустем Галиев.
Эта норма действительно стала настоящим ударом ниже пояса. «После вступления в силу налоговых изменений, которые обязали предприятия начислять ЕСВ на страховые премии, доля корпоративных клиентов в новом бизнесе нашей компании упала как минимум на 20%»,— признается генеральный директор СК «PZU Украина Страхование жизни» Збигнев Шолыга. Работодатели и без того не особо охотно соглашались на дополнительные траты на страхование жизни, а когда нагрузка на их бюджет выросла из-за введения ЕСВ еще почти на 40%, стали массово отказываться от этого продукта.
В итоге страховщики ищут любые выходы из сложившейся ситуации. Кто-то пытается выкручиваться легально. Например, один из путей — это перевод договоров, действовавших к моменту введения нормы свыше пяти лет, в статус оплаченных (то есть когда клиент перестает вносить по страховке премии и страховая сумма не увеличивается, но при этом страховая защита продолжает действовать). Также компании стараются некоторые договоры перевести в статус «пенсионных», к которым уплата ЕСВ пока что не относится.
Однако некоторые игроки рынка, учитывая сложности с привлечением клиентов, которые лишь усугубляются оттоком в корпоративном сегменте, выбирают совсем иную стратегию. «Из сравнительно новых проблем можно назвать агрессивный демпинг»,— подчеркивает председатель правления СК «Юпитер Виенна Иншуранс груп» Руслан Васютин.
Не менее распространена перекупка агентов за счет безосновательно завышенных в разы комиссий. Разумный размер комиссии, с учетом тех затрат, которые вычитает страховая компания, а также отчислений в страховые резервы, не должен превышать 15–20%. Более того, вознаграждение выплачивается только при условии, что клиент внес сумму страховой премии. А если представить, что средний размер платежа по накопительным договорам редко превышает 3,5–4 тыс. грн., добиться агрессивной работы от агента, который будет получать за каждый заключенный договор менее тысячи гривень, вряд ли удастся. Особенно учитывая тот факт, что для того чтобы добиться согласия клиента расстаться с деньгами на 10–20 лет, с ним придется встретиться не раз и не два. Поэтому, дабы мотивировать продавцов, страховщики не только завышают комиссии в пять раз. «Недобросовестные игроки платят агентам 100% страхового платежа. И даже выше»,— отмечает Владислав Махлай.
Некоторые компании доходят до того, что выплачивают комиссионные «авансом» за весь период действия договора страхования. «В текущем году аппетиты таких компаний выросли — они выплачивают до 240% комиссионных в первый год. Это не ошибка или безумие, это разновидность финансовой пирамиды для выполнения плана по фиктивным сборам премий»,— рассказывает председатель правления СК «УСГ Жизнь» Оксана Голеншина. Например, клиент должен уплачивать страховой компании в течение десяти лет оговоренную сумму ежегодно. Соответственно, агент будет получать минимум 30% своих комиссионных ежегодно по факту получения страховщиком денег от страхователя. Но компании поступают иначе: они плюсуют комиссионные, допустим, за первые пять лет действия полиса, и платят их агенту сразу же. А это — 150% страховой премии. Если же компания пообещает агенту 100% премии за каждый год, ей придется «раскошелиться» на 500%!
И это еще не все. «Агентам обещают комиссию «по второму кругу» за перевод клиентов в другую компанию, причем часто клиент совершенно не понимает происходящего и не подозревает о своих потерях, а иногда даже не знает об этом. Агент просто дает ему «другие реквизиты»,— рассказывает Оксана Голеншина.
По сути, страховщик отдает агенту незаработанные деньги. Ведь нет гарантий того, что спустя два-три года клиент не расторгнет договор. Поэтому компании придется искать дополнительные средства для выплат агентам, либо залезать в свои резервы, которые на деле являются деньгами клиента и неприкосновенным капиталом. По оценкам самих страховщиков, таким «баловством» занимается треть рынка страхования жизни.
В плену глупого оптимизма
Получается, что на будущее рынка страхования жизни вряд ли можно смотреть с большим оптимизмом.
Во-первых, его развитию мешает вышеописанная схемность этого бизнеса, вовсю эксплуатируемая страховщиками. Хотя, к примеру, идея о лицензировании агентов существует уже давно. Такая система работает в США, где агенты сдают экзамены для подтверждения своего профессионального уровня и оплачивают свою лицензию. А еще там существует база, куда занесены все агенты, имеющие право работать в сегменте лайфа. Появление подобного механизма у нас позволило бы отзывать или приостанавливать лицензии недобросовестных агентов, а также помогало бы страховщикам отслеживать «перебежчиков», которые мигрируют из компании в компанию в поисках более высоких комиссионных. «У рынка могут появиться новые перспективы после принятия новой редакции закона о страховании. Большие изменения будут и в деятельности посредников, например, вводится понятие их профессиональной ответственности за собственную деятельность»,— подчеркивает Збигнев Шолыга.
Во-вторых, у украинцев существует недоверие к сложным для их понимания финансовым продуктам. Поэтому до сих пор этим видом страхования в нашей стране покрыто лишь около 7% населения, хотя в развитых странах он доходит до 90–100%. Быть незастрахованным там — все равно что не иметь крыши над головой.
В-третьих, палки в колеса рынку ставят законодатели. Например, введение того же ЕСВ с премий неоднократно отвергалось страховщиками. «Украинская федерация страхования подготовила рекомендации и описала ситуацию с проблемами, которые создало принятие Налогового кодекса, попросила правительство пересмотреть эти нормы, но не получила положительного ответа. Поэтому не приходится надеяться, что в обозримом будущем ситуация изменится»,— считает глава правления СК Fidem Life Хайс Юкен.
И хотя по итогам года страховщики надеются на рост премий около 40–50%, то есть рассчитывают собрать почти 2 млрд. грн. премий, за эту динамику можно поблагодарить лишь банки. Без них реальный прирост был бы в разы меньше, а если вспомнить отток корпоративных клиентов, рынок и вовсе ушел бы в минус. Причем если страховщиков не перестанут душить налогами, а сами компании не прекратят заниматься переманиванием клиентов и подкупом агентов, обвал на рынке обязательно произойдет. Не через год, так через два.
Эксперт-Украина, №38 (363) , 8-14 октября 2012 г.