Дмитрий Горюнов, и.о. главного редактора
Если погуглить фразу «Европа нам поможет», то материалов с таким заголовком находится несколько десятков только за последние полгода. Из них примерно 2/3 посвящено финансовому сектору. Деловая и медийная общественность на 100% уверена: если у украинских дочек иностранных банков опять начнутся проблемы с ликвидностью, единственные, кто сможет спасти положение,— это европейские материнские структуры.
Но вот кто будет спасать эти самые материнские структуры, никто не задумывается. А спасать есть от чего — введенный этим летом в ряде европейских стран банковский налог уже дал свои результаты. Прибыль некоторых банковских групп упала более чем на 20%.
И знаете, что пишет их пресса? Что… «прибыль дочерних структур в России, Украине и в странах Восточной Европы составит почти 40% от прибылей групп». И еще что «банки России и Украины показывают превосходящий все ожидания финансовый результат». И что «присутствие в этих странах для европейских финансовых групп становится главным стратегическим направлением, потому что именно прибыль российских и украинских банков вскоре станет фундаментом…»
Особенно смешно читать эти публикации после комментариев наших аналитиков о том, что вот, мол, если бы не деньги европейцев — финсистема в этой стране уже давно загнулась бы, и слезных интервью самих украинских банкиров (правда, преимущественно — прошлогодних), как сложно убедить акционера не сворачивать украинский бизнес… А теперь, глядишь, фундаментом называют.
Возникает вопрос. Как нам (о России не говорим — там все росло даже в пик кризиса) удается зарабатывать больше, чем им, в их еще совсем недавно благополучной Европе? С нашей безумной политикой резервирования, огромными просроченными портфелями, полуживым бизнесом и напуганными физлицами? Все просто. Мы умеем экономить. Так, как не умеют ни в одном европейском банке. Мы умеем сокращать персонал и при этом умудряться открывать новые, прибыльные (!) направления бизнеса. Мы умеем не повышать (а то и урезать) зарплаты и при этом не просто удерживать команду, но и добиваться от нее стахановских свершений.
Кто-то из европейских экспертов охарактеризовал действия ряда украинских банкиров в прошлом году как «удивительную финансовую гуттаперчевость». На что один из «гуттаперчевых» финансистов тогда кулуарно ответил: «Ну да, жить захочешь — не так раскорячишься!». Расстраивает только, что в этой вот гуттаперчевой позе наша финсистема пребывает до сих пор. Инстинкт выживания сформировал новый стиль управления, который можно охарактеризовать как «прибыль любой ценой». Причем, насколько «любой», многие банкиры еще сами до конца не определились.
Дно финансового кризиса пройдено, дно оптимизаций — нет. Европа нам уже не поможет — ситуация развернулась на 180 градусов, и теперь украинским и российским «детям» придется помогать «старушке». Скорее всего, помощь выльется для украинских банков в еще большее обескровливание, так как европейские акционеры и в хорошие времена весьма рачительно относились к прибылям и затратам своих восточноевропейских детей, а сейчас у детей будут, вероятнее всего, отбирать всю карманную мелочь до копейки. Но, как ни странно, эта перспектива уже не пугает. Мы-то выживем. Да и они выживут. Украина им поможет.
