Украинский сопродюсер этого украинско-эстонского фильма за несколько часов до его показа на проходящем в Киеве Международном фестивале документального кино по правам человека вдруг прислал письмо с отказом его демонстрировать. Скандал вокруг документального фильма «Шахта №8» показал страхи власти представить свой регион не таким, каким бы ей хотелось его представлять
Обозвал его неправдивым, постановочным и не имеющим никакого отношения к правам человека.
Формально это к власти не имеет отношения. Но никто не верит, что люди в здоровом уме вдруг по собственной инициативе будут так описывать свое детище. Понятно, что причиной стало давление властей. Эстонский режиссер и продюсер Марианна Каат таки показала его, но вне рамок фестиваля.
Казалось бы, перекрыть показ фильма по телевидению можно одной левой. А на фестивале его увидит ограниченное количество людей. Но нет же. Таки устроили привычный для себя скандал. Может, дело в теме? Картина рассказывает о детском труде на нелегальных шахтах, как их называют, копанках. А нелегальные шахты становятся бичом региона.
За 20 лет количество шахт значительно уменьшилось. Множество горняков осталось без работы. В начале двухтысячных и появились первые копанки, которые предлагают работу. По разным подсчетам, там зарабатывают 5-12 тыс. грн. в месяц.
Отъехав немного от Луганска или Донецка, вы можете наткнуться на такие предприятия в самом неожиданном месте. Они могут представлять собой самую примитивную дырку в земле, через которую шахтеры спускаются в забой по веревочной лестнице и орудуют там кайлом и лопатой, как это делали герои фильма. А могут быть достаточно оборудованными для индустриальной добычи — уголь там добывают с помощью отбойных молотков.
По подсчетам независимой конфедерации шахтерских профсоюзов, таких шахт на территории Донбасса до 6 тыс. — трудятся на них 60 тыс. человек. И регулярно в прессе печатаются сообщения о гибели нелегальных шахтеров. Председатель Независимого профсоюза горняков Михаил Волынец говорит, что в легальных шахтах за 20 лет погибли до 6 тыс. человек, а сколько в нелегальных — он даже не берется подсчитывать. При этом они портят окружающую среду и являются кормушкой коррумпированной власти. По подсчетам господина Волынца, в этом теневом бизнесе оборачивается до 3 млрд. грн. Причем кормятся с этого и государственные шахты, которые охотно покупают у нелегалов более дешевый уголь, и власть, и милиция, и прокуратура.
Пробующие протестовать против их развития получают «по заслугам», как частный предприниматель из поселка Володарск Свердловского района Луганской области Геннадий Фимен. Ему сломали несколько ребер, нос, колено, выбили восемь зубов, сломали лобную кость. Для того, чтобы вылечиться, он продал Камаз.
Уже год как звучат разговоры, что копанки нужно легализировать. Бывший губернатор Донбасса Анатолий Близнюк даже доносил эту мысль, ссылаясь на мнение Виктора Януковича. Но все это выглядит болтовней на пустом месте. Если копанки легализировать, то это значит, что нужно будет тратиться на проект строительства, социальную сферу, защиту окружающей среды. А это удорожит уголь, и копанки просто перестанут быть выгодными.
Юрий Луканов, специально для «i»
