Немножко утрируя, я могу сказать, что в Сирии сейчас вообще нет российских вооруженных сил. То, что там присутствует, сможет обеспечить несколько процентов боевых действий, которые необходимы сейчас. По различным оценкам в Сирии находятся порядка 30 боевых самолетов, еще сколько-то вертолетов. Было сообщение о том, что два самолета вернулось в Россию. 30 самолетов – это ничто.
Только американцы за время войны в Сирии совершили более 7 тысяч боевых вылетов, плюс там действуют другие силы коалиции – Австралия, Канада, там действует Израиль, и, кроме того, существует регулярная сирийская армия, у которой тоже достаточно неплохая авиация. Можно говорить, что порядка 20-30 тысяч боевых авиаударов произведено за время сирийской войны. То есть возможности этих 30 российских самолетов – это ничто. Что касается сухопутных сил, то сейчас Россия подтвердила официально, что порядка полутора тысяч человек там находится. Сирийская армия, по различным оценкам, вместе с теми отрядами, которые воюют на ее стороне (“Хезболла”, шииты Ирака), – это порядка 250 тысяч человек, плюс там находится неустановленное количество иранских регулярных сил (Стражи Исламской революции, в основном) – это тоже несколько тысяч человек. Плюс ополчение, которое действует на нерегулярной основе, вплоть до Афганистана. Силы Асада уже потеряли порядка 80% территории страны. И вот силы, которые им противостоят, с которыми должна иметь дело Россия. ИГИЛ, с которым, правда, Россия не воюет: российский Генштаб дал порядка 70 тысяч боевиков. Максимальные оценки, которые есть у экспертного сообщества, – 200 тысяч. Плюс еще “Джабхат ан-Нусра”, Свободная сирийская армия, плюс другие силы, то есть те силы, с которыми придется иметь дело России, это примерно 200-300 тысяч человек. Понятно, что полторы тысячи российских солдат – это абсолютно ничто. То есть на самом деле присутствия российских сил в Сирии нет. Существенно повлиять на ситуацию они не могут в силу своей незначительности. Так что все разговоры, которыми пестрит сейчас российская пресса, о том, что в страхе бегут боевики ИГИЛ, представляют собой просто пропаганду, абсолютно ни на чем не основанную.
Чтобы участвовать в сирийской войне всерьез (при этом совершенно не гарантирован результат этого участия), российский наземный контингент должен составлять, по самым скромным подсчетам, где-то порядка 40 тысяч наземных сил и минимум 200 самолетов. Для того чтобы обеспечить функционирование такого контингента, России нужно создать минимум четыре авиабазы, склады боеприпасов и так далее, то есть перебросить достаточно большое количество различных грузов. Если мы возьмем американцев во время “Бури в пустыне”, то там было порядка 5-6 миллионов тонн переброшено. По оценке военного эксперта полковника Сивкова, для обеспечения боевых действий в течение месяца по самому минимуму России нужно было бы перебросить порядка 800 тысяч тонн грузов в Сирию – это колоссальное количество. Американцы “Бурю в пустыне” готовили, перебрасывали все эти грузы в течение полугода, причем у них никаких проблем с логистикой не было, Турция была рядом и американские военные базы были под рукой. Как все эти грузы перебрасывать России – представить сложно. Опять же, даже по оценкам российских экспертов, у России даже нет достаточного количества транспортных судов, тем более сейчас, когда война уже идет и отношения со всеми окружающими странами испорчены до предела. Турция уже закрыла свое воздушное пространство, Греция, Болгария закрыли воздушное пространство, остался только Ирак. То есть до Сирии можно только долететь через территорию Ирака, который тоже, если дело дойдет до серьезной войны, поддастся американскому давлению и закроет свое воздушное пространство. Даже если этого не произойдет, переброска такого большого количества войск и такого большого количества грузов требует времени, как минимум несколько месяцев, и большого количества транспортных средств. Пока мы ничего этого не видим, никакой подготовки. Поэтому разговоры о массированной России в войне в Сирии из области фантастики.
Теперь точно так же, как вторжение в Украину пустило по ветру усилия Путина на европейском дипломатическом театре, вторжение в Сирию в мгновенье ока разрушило кропотливую работу российской дипломатии, российских спецслужб и вновь превратило Путина во врага могущественных сил, которые действуют сейчас на мусульманском Востоке. В России просто нет сейчас специалистов ни по исламу, ни по Ближнему Востоку. Уровень российского экспертного сообщества, в том числе того сегмента, который дает рекомендации Кремлю, – это просто уровень паноптикума. Там можно пересчитать по пальцам людей, которые действительно понимают, что происходит. Они убеждены, что война в Сирии – это точно та же война, которая была во времена Брежнева, что есть социалистический светский режим, который борется за свое существование. На самом деле все изменилось кардинально, война с Асадом – это уже совершенно о другом. Это война, которая идет в исламском мире на протяжении 1300 лет, это самый большой конфликт, который существует в среде мусульман, война исламского апокалипсиса, война между шиитами и суннитами, двумя непримиримыми течениями ислама.
Асад принадлежит к алавитам, это крайне шиитская секта, которая под флагом арабского социализма была ведущей силой Сирии. На стороне Асада воюют сейчас практически все объединенные силы шиитского мира – это и Иран, это и иракские шииты, это арабы-шииты из Южного Ливана, “Хезболла”, это даже шииты из Афганистана. То есть все, что может быть задействовано, – задействовано, плюс на юге Аравийского полуострова действуют поддерживаемые Ираном шииты, не совсем чистые шииты, но тем не менее. Война эта началась еще во времена Саддама Хусейна, разгорелась с новой силой после его свержения, теперь полностью кристаллизовалась. Россия, не отдавая себе отчет, вписывается на стороне шиитов против суннитов, она становится врагом всего суннитского мира в этом глобальном противодействии. Потому что ИГИЛ, с которым Россия на самом деле не воюет, это организация, которая мешает всем, она мешает более умеренным суннитским силам, Саудовской Аравии, Турции, потому что они раскалывают единый суннитский фронт. Если бы не было ИГИЛа, то сунниты выступили бы еще более объединенно, но и так эта координация существует. В суннитском мире тоже есть различные течения, борются между собой различные традиционные центры, та же Турция с известным проектом восстановления величия Османской империи. Мы помним, что Османская империя была халифатом. С другой стороны, есть Саудовская Аравия. Они не едины, но тем не менее, против общего врага они объединяются.
Авраам Шмулевич, раввин, председатель Международного Гиперсионистского Движения “Беад Арцейну” (“За Родину!”)