Почему-то Меркель накануне ухода с поста становится все мягче по отношению к путинской России, но становится все жестче к ее терроризируемой жертве, Украине
Украина, ее восточноевропейские партнеры и многие члены Евроатлантического альянса все еще недоумевают от американско-немецкого соглашения по Северному потоку-2. И содержанием его, и последствиями. И последние проявления добавляют беспокойства, поскольку они свидетельствуют о том, что Берлин не был полностью открыт с Вашингтоном в его истинных намерениях. Об этом пишет издание НВ.
Наверное, было бы правильным на некоторое время воздержаться от окончательных суждений относительно того, как думается, досадной, слабохарактерной реакции президента Байдена на агрессивную наглость Путина и его сговор с Германией. И посмотреть, какую ясность внесет встреча Байдена с президентом Украины Владимиром Зеленским в конце августа.
Также показательным здесь будет и то, если Вашингтон опубликует заявление о 30-й годовщине независимости Украины 24 августа, которое выйдет за грани обычных общих заверений о поддержке. Где обозначит четко готовность администрации Байдена укрепить безопасность Украины, способствуя ее интеграции в евроатлантические структуры делами, а не только на словах.
Или же, при отсутствии оного, хотя бы предложить что-то вроде примерного Соглашения о политическом, торговом и стратегическом партнерстве, которое Лондон заключил с Киевом в октябре 2020 года. Или хотя бы использовать свой авторитет, предоставляя импульс безнадежным международным усилиям заставить Россию прекратить войну против Украины.
В то время как от Вашингтона ожидают ясности относительно степени его поддержки, Германия, а точнее, ее двусмысленность в позиции Восток-Запад, создает настоящую дилемму для Украины и других. Это касается не только Северного потока-2 и ведения бизнеса с Россией, но и отношения Германии как «посредника» в рамках переговоров «Нормандской четверки» с участием Франции, России и Украины о прекращении российско-украинской войны на востоке Украины.
Впрочем, несправедливо обвинять во всем канцлера Германии Ангелу Меркель. Важно понять мотивы ее поведения — внутренний контекст и традиции, формирующие внешнюю политику Германии, и сделать соответствующие выводы.
Меркель была ведущей фигурой в немецкой политике в течение последних 16 лет, но она никоим образом не стала архитектором какой-то новой политики Германии в отношении России. Как лидер Христианско-демократического союза (ХДС), чтобы оставаться при власти, Меркель с 2005 года была вынуждена опираться на поддержку «большой коалиции». Ее осью стали рабочие договоренности с Социал-демократической партией Германии (СДПГ), известной своей мягкостью в политике относительно России.
Ярким примером этого был канцлер СДПГ Герхард Шредер, во время каденции которого, по мнению экспертов, «Германию соответственно признали стратегическим партнером России или даже ее адвокатом в Европе».
В ноябре 2004 года Меркель раскритиковала Шредера за представление Путина как «безупречного демократа». В следующем году, перед тем как покинуть пост, Шредер заключил противоречивое, а, по мнению многих, коррумпированное соглашение с Москвой о строительстве газопровода Северный поток-1 для поставок российского газа в Германию.
Шредер был щедро вознагражден за свою приверженность к России — после ухода с поста канцлера он до сих пор занимает ведущие, чрезвычайно прибыльные, должности в российских энергетических компаниях.
И угадайте, кто был ближайшим политическим соратником Шредера во время его канцлерства? Сегодняшний президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер, наиболее известный в Украине своей противоречивой «формулой», предложенной в 2016 году для того, чтобы выйти из безвыходной ситуации, в которой оказалась тогда «Нормандская четверка».
Шредер возложил на Штайнмайера ответственность за спецслужбы, поэтому он хорошо осведомлен о периоде работы Путина в Восточной Германии в качестве офицера КГБ, о молодых годах Меркель в ГДР и о том, как разрабатывался проект газопровода Северный поток. С 1999 по 2005 год канцлер полагался на Штайнмайера как на главу своего офиса.
В ноябре 2005 года, после того как Меркель сменила Шредера в должности, Штайнмайер стал министром иностранных дел Германии и занимал эту должность до 2009 года. Он критиковал нового канцлера за чрезмерную, по его мнению, критику Москвы и обвинял ее в попытках изолировать Россию. Он продолжал продвигать с 2008 года стратегию под названием Партнерство для модернизации с Россией.
Политика Германии в отношении России была нарушена агрессией Путина против Украины в 2014 году, сначала оккупацией Крыма, а затем военным вторжением на Донбасс. Меркель сначала заняла жесткую позицию и поддержала применение санкций против Москвы.
А вот Штайнмайер, вернувшийся на должность министра иностранных дел в декабре 2013 года, сначала не поддержал применение санкций против России и исключения ее из G8.
По словам британского эксперта Джона Лофа, Меркель «сыграла важную роль в инициировании минского мирного процесса, направленного на урегулирование конфликта на востоке Украины». Но «плохо разработанные Минские соглашения привели к предсказуемо несущественным результатам… Важно то, что Берлин никогда официально не возражал против претензий Москвы быть посредником миротворческого процесса, в то время, когда она фактически является стороной конфликта».
За кулисами летом 2014 года Меркель, как сообщалось, стремилась добиться решения, согласно которому Россия согласится на соглашение об ассоциации Украины с ЕС и продолжит поставлять газ своему соседу в обмен на то, что Запад откажется от идеи принятия Украины в НАТО и снимет санкции. Статус Крыма вообще не упоминали.
Вернемся к Штайнмайеру. В 2016 году он предложил свой рецепт по наведению мира на востоке Украины. Но да, вы правильно догадались, по сути, на условиях России. Его «формула» отражает российский нарратив о конфликте и предлагает последовательность действий, которые четко соответствуют тому, к чему призывает Москва: сначала выборы на территориях востока Украины, оккупированных Россией, затем Киев предоставляет территориям особый статус самоуправления, закрепленный украинской Конституций, и только тогда Украина возвращает контроль над своей восточной границей с Россией.
В свою очередь, Украина настаивает на том, что оккупированные территории сначала деоккупируются — то есть российские силы и местные подчиненные им вооруженные сторонники устраняются и применяются необходимые меры безопасности для проведения настоящих выборов. Включая восстановление Украиной контроля над своей восточной границей.
Неудивительно, что «формулу» Штайнмайера, мягко говоря, не воспринимали в Украине, и с тех пор, когда официальный Киев настаивал на том, чтобы по крайней мере порядок предусмотренных ею шагов был изменен, казалось, ее тихо забыли все. Все, но не Москва.
Но еще до того, как Байден и Меркель объявили о своем соглашении по Северному потоку-2, Зеленский получил неожиданный удар. На их совместной пресс-конференции в Берлине 12 июля Меркель вдруг смутила его, публично заявив, что Германия ожидает от Украины имплементации формулы Штайнмайера. И 22 июля министр иностранных дел Германии Хайко Маас, также с СДПГ, повторил это.
Зеленский был джентльменом и хранил видимое спокойствие. Он мог бы публично напомнить Меркель, Маасу и Штайнмайеру, что Россия продолжает менять правила игры, а Германия почему-то делает вид, что не замечает этого.
Как можно проводить свободные и честные выборы согласно украинскому законодательству на территориях, оккупированных российскими силами и терроризируемых их наемниками? Из которых около 1,5 миллиона человек были перемещены, этнически зачищены, а столько еще посажены в тюрьмы и подвергнуты пыткам? А что Берлин может заявить о том, что в настоящее время Россия выдала местным жителям 600 тысяч российских паспортов?
Или целью формулы Штайнмайера является помощь в создании российского троянского коня, которого Украина должна наивно приветствовать, по благословению Берлина, в своих стенах?
Почему-то «железная леди» Германии, перед тем как оставить политический штурвал, становится все мягче в отношении к путинской России и всего того, что она представляет, но становится все жестче к ее терроризируемой жертве, Украине.
После того как Дональд Трамп был демократически отстранен от власти, а новый президент США пообещал придерживаться более бескомпромиссной — читайте более принципиальной — линии по отношению к Москве, Меркель фактически убедила его воздержаться от этого и принять привычный немецкий двусмысленный подход.
Берлин продолжает настаивать на том, что, несмотря на враждебность России к демократическому миру и агрессию к ближайшим своим европейским соседям, этого восточного хулигана не следует изолировать. Ведь ведение бизнеса с ним — это мост, который нужно поддерживать и даже укреплять, особенно путем привлечения России к совместным энергетическим проектам.
Последние утечки информации, о которых сообщила Bloomberg 2 августа, свидетельствуют о том, что Берлин, возможно, даже обманул Вашингтон о серьезности своих намерений не позволить Москве использовать Северный поток -2 против Киева.
«Германия в действительности не намерена закрывать Северный поток-2 в случае, если Владимир Путин попытается использовать этот противоречивый трубопровод как геополитическое оружие, что там бы не говорили США — по словам представителей Берлина, хорошо ознакомленных с планами», — сообщает Bloomberg.
Да, Германия — локомотив европейской экономики. Но, в то же время, и коварный член Европейского Союза и НАТО. Желающий усидеть одновременно на двух стульях — быть опорой демократических североатлантических структур и одновременно выступать самозваным хранителем особых отношений с антизападной Россией, систематически использующей любые слабости своего демократического противника. «Реал политик» в немецком стиле!
Проекты Северного потока-2 и формулы Штайнмайера могут быть удобными для Берлина и Москвы, но они только портят репутацию Германии. Конфликт интересов здесь весьма наглядный.
От Вашингтона и Берлина ждут четкости, а не двусмысленности, твердости, а не умиротворения, а также принципиальности, превалирующей над целесообразностью. Это то, чего ждет не только Украина.
Перевод автора