Слово «кризис» появилось в немецких учебниках по журналистике задолго до 2008 г. В Германии кризис состоит в том, что меняются привычки поколений.
Он сравнивает себя с молодежью и называет себя дедушкой, хотя ему всего 42. Редактор одного из отделов крупнейшей немецкой газеты Suеddeutsche Zeitung смотрит вдаль сквозь окно своего кабинета без особой радости. Не радует его даже само это окно, которое простирается от потолка и до пола и является, по сути, прозрачной стеной. Шикарное здание из стекла (бетона снаружи не видно) издательства Sueddeutsche Verlag является наследием прежних, лучших времен. По итогам 2008 г. издательство получило убытки.
И хотя редактор этого важного в газете отдела работает на ниве творческой, влияние математики и экономики на его сознание ощущается в каждом предложении.
«Содержание 20 корреспондентов по всему миру — недешевое удовольствие», «Очень много приходит молодежи на практику, они хотят у нас работать, но мы ограничены бюджетами», «Три раза попить кофе в автомате стоит почти столько же, сколько один номер газеты, но читатели не понимают, зачем платить больше», «Twitter, может быть, я бы и сидел там, но как я могу на этом заработать?» — цитаты говорят сами за себя. «Как вообще можно монетаризовать интернет?» — сокрушается редактор. «Все привыкли там получать информацию бесплатно, а это все же нужно содержать как-то».
«Ежедневная чистка форума от «неблагополучных» комментариев стоит для издательства две штатных единицы»,— жалуется он. И хотя будущее интернета, как даль бурлящего Атлантического океана для наивных испанских мореплавателей, таит неведомые пока открытия, 40 человек трудятся над версией газеты во всемирной паутине. Всего газету делают 300 почти спартанцев.
«Самоканнибализация» — термин, который можно нередко услышать от журналистов в Германии. Слово означает падение подписки и розничных продаж издания из-за того, что читатели перешли на бесплатную интернет-версию. Поэтому издательства вынуждены создавать онлайн совершенно другой продукт. И при этом пока что не до конца понимают, как он может приносить деньги.
Парадокс, который имеет много общего с украинскими реалиями: наиболее посещаемый интернет-портал создала не ежедневка, а еженедельник, журнал Spiegel.
Стопка свежей завтрашней газеты Sueddeutsche Zeitung лежит внизу на проходной. На первой полосе статья: «В Германии кризис подходит к концу». Скорее всего, это не касается прессы.
Вырождается вековая традиция завтраков на кухне, когда мама кормит семью, а отец просматривает утреннюю газету за чашкой кофе. Такие подписчики, составляющие львиную долю читателей, обеспечивали хлебом и социальными гарантиями не одно поколение журналистов. Теперь эти аборигены вымирают. В прямом смысле слова.
Молодежь (та ее часть, которая хоть чем-то интересуется) предпочитает утром просматривать интернет, причем совсем необязательно на компьютере. И необязательно ограничиваясь национальными изданиями. Будут ли они пить по утрам кофе, держа в руках свежеотпечатанную газету, когда повзрослеют, лет через 20,— вопрос для многих. Для целой отрасли ежедневных газет, которая, по итогам последних как минимум 10 лет, собирала в Германии больше рекламы, чем телеканалы.
Колонка Романа Тополюка
